С. Крашенинников
Далека, далека Камчатка от Москвы, далека от Петербурга. Где-то там — театры, балиныв залы, библиотеки, наполненные богатыми и разными фондами. А здесь, на околице Российской Империи, где неделями воет пурга, где весь город обойти и полчаса-то много, тоже теплится огонек просвещения — в маленькой библиотеке, устроенной на общественные средства. В уставе этой библиотеки, утвержденном самим губернатором Перфильевым в 1911 г., записано: «В городе Петропавловске на Камчатке организуется общество, поставившее себе целью учредить общедоступную библиотеку-читальню». Вот и выстроились в ряды книжки, приобретенные и подаренные, радуют и дарят знания в долгие, долгие камчатские зимы. Устраиваются вечера, разыгрываются любительские спектакли. Шекспир, Мольер, Пушкин, энциклопедии Брокгауза, учебники, словари ласкают взгляд камчатского книголюба.
Менее столетия отделяет нас от открытия здесь крошечного очага культуры, но как выросла с тех пор первая библиотека на Камчатке! Четыре этажа с просторными читальными залами, книгохранилищем, с абонементом, обслуживающим в день около трехсот читателей. Со всех концов города тянутся люди в Камчатскую областную библиотеку поработать в читальном зале, взять книги на дом, найти друзей и единомышленников в одном из объединений или обществ, которых у нас великое множество. И носит теперь она славное имя Степана Петровича Крашенинникова, давшего миру универсальный труд «Описание Земли Камчатки». Да, другой стала первая библиотека, но сохранила свое главное предназначение: быть очагом культуры, главным книгохранилищем и духовным центром своего города.
В первом на Камчатке периодическом издании — «Камчатском листке» за 1916 г. читаю вот такое объявление: «В целях приведения в порядок местной общедоступной библиотеки покорнейше просим лиц, имеющих на руках библиотечные книги, озаботиться возвратом таковых не позднее с. м. ...Жертвуемые в пополнение библиотеки книги будут приниматься от каждого с благодарностью».
«Реки, наполняющие вселенную» — так называли в старину книги. Так и библиотеки можно сравнить с реками, образующимися от слияния малых ручейков. Из частных коллекций, из малых ведомственных библиотек, из даров меценатов и книголюбов формируется камчатская библиотека.
Официальной датой открытия библиотеки считается 1917 г., когда в августе съездом учителей в Петропавловске было принято решение об учреждении городской библиотеки. Конечно, как до революции, так и в первые годы советской власти не могло быть и речи о стабильной библиотечной работе. Не было ни постоянного помещения, ни специалистов. Но уже к 1937 г. книжный фонд насчитывал 20 560 книг, а в библиотеке было записано 1867 читателей и работало 6 сотрудников. С 1928 по 1937 г. библиотека занимала частный дом: маленький и ветхий, книги там не помещались, и многие из них оставались неразобранными еще долгие годы. 1937 г. становится этапным в истории нашей библиотеки. По воспоминаниям старожилов, домик этот в конце концов сгорел, погибла и часть книг. И вот тогда библиотека переехала в здание Дома политпроса, где вместе с партийной библиотекой занимала пять сухих и хорошо отапливаемых комнат.
Именно в том году городская библиотека была реорганизована в областную. Вплоть до 1967 г. она не имела постоянного здания и книгохранилища. Большое количество книг так и осталось лежать в разных комнатах и «углах». Что там было — можно только гадать. После войны проводится генеральная чистка фонда, «кучи» вывозятся за город и сжигаются. Лишь в 1967 г. библиотека получает полностью бывший дом губернатора, ныне краеведческий музей. И наконец, в 1980 г. Камчатская областная переезжает в свое нынешнее обиталище — специально построенное типовое здание на улице Карла Маркса. Фонд, который принято называть «редким», при переезде определяется в отдельное помещение вместе с краеведчедской литературой. Когда в 1991 г. был организован сектор редкой книги, его разместили в небольшом зале на третьем этаже, служащем одновременно и читальным залом, и хранилищем.
Старые книги. Пожелтевшие хрупкие страницы, вытертые кожаные переплеты. Штампы книжных магазинов, разных библиотек, чьи-то надписи: дарственные и владельческие, простые и затейливые.
Улицы этого микрорайона были лучшими в городе. А в библиотеке АКО было собрано все, что издано о Камчатке и Дальнем Востоке в России и за рубежом. И до сих пор у нас хранятся книги из этой библиотеки на французском, немецком и английском языках.
К сожалению, с ликвидацией АКО книги оказались разбросанными по всему городу. Большая часть их осталась в библиотеке Камчатрыбпрома, часть была передана в краеведческий музей, несколько десятков томов достались нам. Конечно, наиболее ценные застряли в кабинетах разных начальников, а ветхие и старые были просто выброшены. . Это память об ушедшем, меты времени и тех судеб, что выпали на долю книг и их владельцев. И как странно иногда переплетаются эти судьбы — книг и людей. Надо только внимательно перелистать ветхие страницы, вглядеться в экслибрисы и маргиналии, сопоставить имена, факты, и книги расскажут свои истории, порой занимательные и даже трагические.
Крошечный треугольный штамп «АКО». Книги с этим штампом когда-то принадлежали, может быть, самой богатой на Камчатке библиотеке Акционерного камчатского общества, возникшего на базе Охотско-Камчатского акционерного общества (ОКАРО) — первого на полуострове крупного торгово-промышленного предприятия. Смысл деятельности АКО заключался в развитии экономической жизни этого далекого региона, а также Чукотки, Анадырского края и Охотского побережья. С организацией управления АКО на окраине Петропавловска в 1931 г. на склонах сопки Мишенной застраивается микрорайон Акоград. Он включал в себя Камчатрыбпром, рыбный и торговый техникумы, медицинское и музыкальное училища, стадион, кинотеатр, школы, больницы, магазины.
Для чего же, а главное, для кого собиралась эта библиотека? В целях научного освоения края в АКО были привлечены образованные специалисты, закончившие университеты как в России, так и за рубежом, свободно владевшие несколькими иностранными языками. Одним из образованнейших людей в АКО был Владимир Иванович Огородников. И вот его-то собрание какимто образом оказалось среди книг редкого фонда Камчатской областной научной библиотеки. Подарил ли он его сам или много позже после его смерти родственники, неизвестно. А может быть, оно было просто конфисковано и передано в наш фонд? Вопрос риторический. Да и о самом профессоре Огородникове поначалу никто ничего не знал. Известно было только, что единственная старинная книга — Псалтырь в кожаном переплете — якобы принадлежала какому-то Огородникову.
Мне о Владимире Ивановиче еще в 80-х гг. рассказала А. Ф. Ивина, отец которой служил приказчиком в известной фирме «Чурин и Ко». Из рассказов отца она знала о купце Огородникове, в чьем доме располагалась первая на Камчатке типография и где издавалась первая газета «Камчатский листок». В Петропавловске Огородниковым принадлежали магазины и лавки. Сами же их владельцы после революции благополучно эмигрировали в Харбин. Потом уже, просматривая справочник «Весь Харбин» за 1925 г., я встретила в нем немало Огородниковых. Но имел ли «наш» профессор отношение к клану купцов Огородниковых? Кстати, о звании Владимира Ивановича я узнала из книг его же библиотеки. Так же как и ситета за первые сто лет его существования«. По датам, которые профессор проставлял на книгах по мере их приобретения, а также по указаниям места покупки можно проследить путь от Казани до Камчатки: Казань — Иркутск — Владивосток.
Следуя этим отметкам, я и написала коллегам в те города, на ответ, впрочем, особо не рассчитывая. Ведь даже здесь, на Камчатке, где остались хоть какие-то следы профессора, о нем уже давно ничего не знают и не помнят. Однако мне повезло: весточка пришла из Владивостока. И вот что я узналa:. имя его, и отчество. На одной из брошюр (научный труд профессора Л. К. Ильинского «Русский на Западе в 1659 году») очень мелким почерком на титульном листе написано: «Глубокоуважаемому Владимиру Ивановичу г-ну Огородникову на добрую память. 21.1.13 Л. Ильинский». А на другой старой книжке в кожаном переплете («Известия и труды» никому не известного Русско-Китайского политехнического института), изданной в 1923 г. в Харбине, также на титульном листе прочла: «Глубокоуважаемому т. профессору В. И. Огородникову на добрую память. Дир-р Р. К. П. Института (подпись) Щелков 31 июля 1925 г.»
Итак, есть имя, звание, известны и контакты профессора с именитыми людьми того времени. Книжное собрание отражает интересы владельца. Коллекция Огородникова — это в основном исторические труды, если, конечно, судить по тому, что сохранилось. Многие книги были куплены родителями Огородникова в Казанинапример, трехтомное издание, выпущенное к 100-летию Казанского университета: История Казанского университета
В 1923 г. по поручению Дальревкома В. И. Огородников приступает к работе в должности ректора Государственного дальневосточного университета (ГДУ). А путь его в Приморье действительно был таким: из Казани в Иркутск, а из Иркутска во Владивосток. Занимался «мой» профессор в основном историей культур народов Азии и Сибири. Написал ряд работ. В ГДУ в то время собрались блестящие преподавательские кадры: Арсеньев — знаменитый писатель и путешественник, Савич — ботаник, Рудаков и Харнский — востоковеды с мировыми именами и другие не менее замечательные преподаватели. Сам Дальневосточный университет представлял собой довольно странное образование. По краю еще гуляли банды хунхузов и белогвардейцев, а в аудиториях уже сидели студенты: рядом с рабочими и вчерашними партизанами учились и бывшая княгиня Массальская, и наследники миллионеров Скидельского и Бриннера, и дети биржевиков. Конфликты, споры в столь разношерстном коллективе были неизбежны. Те позиции, которые занимали преподавательские кадры, не устраивали новое руководство.
Просмотрев периодику 20-х — начала 30-х гг., понимаешь, как это все происходило. Начиналось как бы с невинных «разборок» на собраниях — «чисток» и «признаний». (Теперь-то мы знаем, чем все это заканчивалось.) Атмосфера подозрительности в ГДУ постепенно сгущалась, все тяжелее становился гнет лицемерной морали, люди разбегались. Уезжает в Хабаровск, и отнюдь не по доброй воле, Арсеньев. Эмигрируют в Харбин Анерт и Клобукова-Алисова. Перебирается в 1923 г. на Камчатку Огородников. Почему он переезжает именно сюда? Ищет ли более тихое место, хочет ли изучать новый для него край? Возможно и то, и другое. Но страшное, неотвратимое настигает его и здесь, на полуострове.
В газете «Дальневосточный ученый» в № 16 за 1992 г. доктор исторических наук Е. Васильева пишет: «Год великого перелома завершился громкими процессами, эхом прокатившимися по стране. Не мог оставаться в стороне и Дальневосточный край...» Здесь то же, что и везде: и своя «промпартия», и свои «рютинцы», и свои «троцкисты».
В органах ГПУ зреет идея о якобы действовавшей на Дальнем Востоке контрреволюционной организации. Во главе ее они «ставят» Арсеньева, к тому времени уже умершего. Но так даже удобнее — на него легче свалить вину за несовершенные преступления. Так, посмертно был оклеветан человек, много сделавший для науки, для края. (Позднее, в 1937 г., расстреляли его жену.) Мозговым же центром контрреволюционной организации, по замыслу фальсификаторов из ГПУ, была профессорская группа: Савич (зам. Арсеньева), Огородников, уже работавший в то время в АКО, Чепурковский, Вологдин и Гассовский.
Фабрикуя следственные дела на местах, органы ГПУ строго придерживались общепринятого сценария: вся интеллигенция Дальнего Востока подозревалась в сепаратистских настроениях, т. е. в намерении отделить Камчатку от Приморья. Первым по делу «Автономная Камчатка» был арестован директор музея, известный на полуострове краевед Новограбленов. В мае 1933 г. пришли и за Владимиром Ивановичем Огородниковым. Он был осужден на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. К моменту ареста занимал должность заместителя директора Арктического института в Петропавловске-Камчатском.
На мой запрос Управление МБ РФ по Хабаровскому краю дало ответ, содержащий краткие сведения о профессоре.
Родился Владимир Иванович 28 мая 1886 г. в селе Пустополье Уржумского уезда Вятской губернии, в семье сельского учителя. Закончил Казанский университет, выдержал магистерские экзамены (магистрант), стал профессором. Преподавал в Казанском, Иркутском и Дальневосточном университетах. Имел жену и двух сыновей. Осужден по ст. 58-6, 58-7, 58-11 УК РСФСР, заключен в дальневосточный концлагерь сроком на 10 лет. 22 мая 1938 г. Огородников В. И. был этапирован из «Дальлага» в «Севжелдорлаг» (Архангельская обл.), где 22 сентября 1938 г. умер. В 1956 г. дело было пересмотрено и прекращено за отсутствием состава преступления., Огородников Владимир Иванович по данному делу полностью реабилитирован.
Ну, вот и все. Обычная судьба. Еще один невинно убиенный, еще один российский интеллигент, прошедший через весь ад унижений, пыток, допросов и нашедший вечный покой на Севере.
А книги с экслибрисом В. И. Огородникова («ВО») тихо стоят в своем шкафу и хранят память о ненаписанных трудах и несбывшихся надеждах.
Намжилова Г. О чем рассказали эксилибрисы, маргиналии, штампы // Библиотека. — 1995. — № 12. — С. 46-49.
Автор — Г. Намжилова