Камчатское казначейство: период становления (1784-1834)

В наши дни актуальность проблем совершенствования финансовых систем на уровне регионов закономерно усилилась. Изменения, происходящие в региональной системе управления в целом, реализация национальных приоритетных проектов, а также перевод самого бюджетного процесса от управления затратами на управление результатом не могли не обострить интерес к истории становления и развития финансово-контрольных органов России, а их региональный опыт привлек к себе повышенное внимание.

По всей видимости, полное отсутствие работ по комплексному изучению истории финансов на Камчатке явилось предопределяющим фактором, обусловившим выбор камчатским писателем Александром Смышляевым темы для его новой книги «Ясак и деньги» — своеобразной попытки автора подвести некоторые итоги финансовой политики Российского государства на Камчатке, а также осмыслить достигнутые результаты.

Между тем, как и отмечает А. А. Смышляев, в книге в основном дана история камчатских финансовых органов, начиная с советского времени, и коль скоро сам автор предложил наполнить работу деталями, не замедлим воспользоваться этой возможностью.

Итак, что касается самого факта образования казначейства на Камчатке, А. А. Смышляев указывает, что казначейство существовало всегда, находясь в Петропавловске (14, с. 12). Вероятно, основой для такого вывода автора послужил «План и Фасад на построение в Петропавловском Порте Казначейства» 1829 г., который приведен в книге И. В. Витер «Хроника строительства города Петропавловска (1740-1923)» (1). Бесспорно, этот документ крайне интересен (равно, кстати, как и вся книга, которая наверняка еще послужит местом неожиданных находок для исследователей-краеведов по самым различным направлениям), но все же он из истории камчатского казначейства XIX в.

В то же время, есть достаточные основания полагать, что начальной точкой хронологического отсчета деятельности казначейства на Камчатке является конец XVIII в., и, кроме того, родина камчатского казначейства отнюдь не Петропавловск, а Нижнекамчатск.

Но начнем с того, что создание казначейской службы связано с выходом в эпоху царствования Екатерины II «Учреждения для управления губерний Российской империи» от 7 ноября 1775 г., которое кардинальным образом изменило структуру местной власти, в том числе в части управления бюджетом и казенным имуществом. Согласно этому документу, в каждой губернии создавались казенные палаты, в ведении которых находились «домостроительные и казенные дела... губернии, как то ведомости о числе народа, ревизионные скаски, сведение о приходе и расходе, ревизия счетов, соляные дела, винный откуп и подряды, казенные всякие права, казенныя и публичные строения и их содержание в той губернии...». Кроме того, «Учреждениями» определялись основные функции казенных палат: «1) Дабы доходы сполна и в настоящее время собраны были, 2) Дабы доходы куда надлежит доставлены были, 3) Дабы доходы в целости сохранены были» (16, с. 171).

Как известно, на Сибирь нормы «Учреждения для управления губерний Российской империи» были распространены в начале 80-х гг., когда было осуществлено новое административно-терри-ториальное деление региона. «По высочайшему Его императорского величества указу, данному Правительствующему Сенату в 6 день марта 1783 года...» была учреждена Охотская область (административный центр — Охотск), в состав которой вошли три округа: Гижигинский, Акланский и Нижнекамчатский.

Во взаимоотношениях с центральным финансовым органом губернии — Иркутской губернской казенной палатой казначейское управление на Камчатке было представлено областным казначейством в Охотске, и, как выясняется, уездным (окружным) — в Нижнекамчатске. В их штат входили присяжные (из отставных унтер-офицеров) и казначей (соответственно, областной либо уездный). Согласно штатам 1782 г. в Сибири создавались 3 казенные палаты, 4 областных и 38 уездных казначейств (4, с. 12).

Уездные казначейства заведовали всеми казенными доходами и расходами в уезде. Но уездный казначей сам не собирал доходы и являлся только хранителем сумм. Выдачи казначей производил по предписаниям управлений различных ведомств.

Надо также сказать, что местные казначейства находились в большой зависимости от земских исправников. Статья 143 «Учреждений», в частности, предусматривала, что «буде же уездный казначей станет мешкать в приеме сбора, или в отдаче расписок о приеме, и на него в том жалоба будет нижнему земскому суду, тогда земской исправник должен казначею напомнить о исполнении его должности, и о том уведомить казенную палату, дабы не исправные по мере их вины и воздаяние получить могли» (16, с. 195). Такая зависимость, по справедливому мнению В. Е. Зубова и А. К. Кириллова, в условиях Сибири выглядела оправданной, поскольку земский исправник фактически сосредотачивал в своих руках всю полноту власти в уезде, а обращение непосредственно в казенную палату затруднялось большим расстоянием до губернских центров (4, с. 13).

По нашему мнению, именно в связи со становлением казначейства на Камчатке в сентябре 1784 г. с отдельными полномочиями («...ему предоставлены были отдельные права над округом, с тем только, чтобы он содействовал городничему в делах управления» (12, с. 24) в должность капитана-исправника Нижнекамчатской округи вступил барон Иоганн Готфрид Штейнгель. Как позже напишет об этом сын И. Г. Штейнгеля — декабрист Владимир Штейнгель: «так как сей отдаленный край весьма еще мало был известен, то правительство, желая иметь о нем лучшее сведения, имело нужду в чиновнике, имеющем отличные сведения, который бы решился туда ехать» (17, с. 63).

Особое внимание обращают на себя правила, которые Штейнгель с целью соблюдения государственного (казенного) интереса пытался установить в бюджетно-налоговой сфере.

Так, 26 и 27 августа 1786 г. в Петропавловске И. Г. Штейнгель участвует как представитель власти в торговой сделке между купцом Г. И. Шелиховым и В. Питерсом (которые ждали «отложа при том торг до прибытия камчатского начальника») для обеспечения уплаты пошлин за привозимые английские товары: «чрез него на французском языке условились о пошлине с тем, что какая вышным правительством положена будет, таковую обязались они безотговорочно заплатить, и тогда начали производить торг» (10, с. 199-200, 244). По договору уплата пошлин производилась путем передачи части товаров в государственную казну. Такое положение соответствовало общему состоянию денежного обращения и взаиморасчетов на Камчатке в рассматриваемом нами периоде.

Еще в первой половине XVIII в. Г. В. Стеллер отмечал, что вся торговля в камчатских острогах ведется «...почти исключительно на векселя и долговые расписки, причем у казаков на этот предмет выработался определенный стиль и вексельное право. Летом, когда у казаков замечается недохватка денег и пушнины, они ведут друг с другом торговлю только на векселя и расписки, и нередко вексель за время от своего написания до срока платежа проходит через десяток и более рук» (15, с. 214).

В январе 1788 г. участник кругосветной экспедиции Ж. -Ф. Лаперуза — Жан Батист Лессепс, отмечая, что на Камчатке «ходячие монеты суть Империалы золотые, рубли, полтины, мелких серебряных денег очень мало; медные и ассигнации не взошли еще в употребление на сем полуострове», указал, что «всякий тойон собирает подушной оклад в своем остроге и отвозит его потом в Госу-дарственное казначейство (выделено. — Д. К.), но наперед каждому Камчадалу дает расписку своей руки в получении с него подушного оклада, или замечает своей печатью, либо каким-нибудь знаком...» (5, с. 134-135).

Свидетельства о существовании казначейства на Камчатке в 80-х гг. XVIII в. мы находим и в документах Северо-восточной географической и астрономической экспедиции под командованием капитан-лейтенанта Иосифа Иосифовича Биллингса.

12 сентября 1789 г. Биллингс извещал Адмиралтейств-коллегию о том, что из 40 000 руб. предполагаемых расходов («встретится могущие расходы деньгах») им было получено в Якутске только 20 000 руб., «а достальная, то ж 20 000 рублей, оставил получить из камчатского казначейства (выделено авт. — Д. К.), где непременно я быть должен...» (11, с. 256).

В письме от 12 августа 1791 г. И. Биллингс (после своего личного пребывания в Нижнекамчатске) предписал своему помощнику — Г. А. Сарычеву «...получить известие и о деньгах, его высокопревосходительством к пересылке казенной палате предложенных, составляющих сумму 13 465 рублей 34 копейки от Нижне-Камчатского уездного казначейства (выделено — Д. К.) и есть ли оныя вами получены будут, употреблять на расходы, могущи случится, и на жалованье находищимся в команде вашей чинам» (11, с. 297).

Таким образом, как мы видим, Камчатское казначейство в конце XVIII в. действительно существовало. Это также прямо подтверждается описанием Иркутской губернии, согласно которому в конце 1790-х гг. камчатское уездное казначейство находилось в Нижнекамчатске (2, с. 223).

Решение о переезде казначейства в Петропавловск, вероятно, было принято после ноября 1794 г., когда Григорий Шелихов в донесении Иркутскому генерал-губернатору И. А. Пилю сообщил о неудобстве расчетов за перевозку людей и имущества в Нижнекамчатске: «...казенные суда единственно в Охотске для того только и содержатца, чтоб на них перевозить казенной и партикулярной груз и людей, и путь онаго судна... до Петропавловской гавани в Камчатке состоящей, или до города Гижиги, и очень ближе, нежели до Нижнекамчатского города. Сколько же за весь груз и посажиров приведется по установленному там порятку получить в казну перевозных денег, оныя с меня взскать в Охотске». Так и сделали. Пиль предписал охотскому коменданту взыскать в Охотске с Шелихова «в казну подлежащее число за тех людей и груз перевозных денег, по положению указом Правительствующего Сената установленному» (10, с. 355-356, 372-373), а у руководства полуостровом появились планы перевести казначейство ближе к источнику казенных доходов — в Петропавловскую гавань.

О работе казначейства в период его перевода из Нижнекамчатска в Петропавловск нам ничего не известно, но очевидно, что казначейство того времени на Камчатке мало препятствовало казенным растратам. В 1802 г. на смену «особому военному начальнику Камчатки» А. А. Сомову прибыл генерал П. И. Кошелев, который, приняв должность коменданта, установил, что Сомов и большинство его офицеров занимались казнокрадством: «...провиант выписывался в расход и продавался частным лицам чрез посредство прикащиков Российско-Американской Компании. Все книги и счета были с фальши-выми расписками. Продавали казенный порох компании, которая сбывала его туземцам по баснословно высоким ценам. Кошелев конфисковал у компании весь порох и записал его на приход казны, арестовал прикащика компании Хлебникова за его мошенничество» (12, с. 41).

В ноябре 1806 г. Кошелев был отстранен от должности, и на его место был назначен генерал-майор Петровский. Однако этот выбор был крайне неудачен: Петровский занялся «самым широким грабительством, собирая лисиц... участвуя в торговле с купцами, продавая им провиант», в результате довел Камчатку «до обнищания» (13, с. 79-80).

Во время руководства Петровского (1806-1812 гг.) казначейство уже действительно находилось и осуществляло свою деятельность в Петропавловске. Согласно свидетельству В. М. Головнина, в 1809 г. среди годных жилых строений в Петропавловском порту находился казенный дом для канцелярии и казначейства (7). Кроме того, в своем дневнике Головнин в это же время отмечал: «в начале декабря пришла в Петропавловскую гавань нижнекамчатская почта, с которой получил я от областного начальника, господина генерал-майора Петровского, ответы на мои к нему отношения. Его превосходительство согласился предписать здешнему казначейству производить нам жалованье за текущее время...» (3, с. 274).

Вышеизложенная прямая зависимость работы камчатского казначейства от указаний руководителей Камчатки сохранялась и позднее. В дополнение к новому положению об управлении Камчаткой (1812 г.) была подготовлена подробная инструкция, ставшая главным руководством для деятельности камчатских начальников вплоть до середины XIX в.

В инструкции начальнику Камчатки говорилось, что: «часть казначейская остается в настоящем ея положении и начальник Камчатки обязан лично наблюдать, чтоб все узаконения и от казенной экспедиции предписанные правила хранения казны, ежемесячного оной при самом начальнике свидетельствования, неприкосновенность сих последних без ассигнования казенной экспедиции и прочее исполнены были со всею точностью».

В заключение хотелось бы более подробно остановиться на одном интереснейшем эпизоде, давшем, на наш взгляд, очередной толчок развитию казначейства на Камчатке, а также к переводу его работы на общеимперские правила казначейской системы.

30 июня 1829 г. начальник Камчатки Аркадий Васильевич Голенищев в рапорте министру внутренних дел доложил, что командир Тигильской крепости Яков Егорович Забело «будучи отдален от Петропавловского порта 1000-верстным расстоянием, удобным к частным сообщениям в одно зимнее время, и не имея притом постоянных правил для руководства в своих распоряжениях нередко должен затрудняться в ожидании разрешений на донесения свои, в то время как необходимость требует скорейших и решительных мер, или для пользы жителей или для соблюдения казенного интереса...». По этой причине Голенищев предоставил Забеле особые полномочия, «коими он в исправлении обязанности своей должен руководствоваться, представляя... в урочное время подробные о действиях своих отчеты...» (6).

Однако уже в сентябре 1830 г. при приемке дел новым комендантом Тигильской крепости П. Ф. Кузмищевым было обнаружено, что Я. Е. Забело во время своего руководства крепостью совершал различные противозаконные поступки, в том числе осуществлял расходование казенных средств на строительство больницы, не предоставляя какую-либо отчетность. За такие действия Забело был арестован и отправлен в Охотск. В Охотске по результатам проведенного следствия все обвинения (Забеле, кроме незаконных казенных расходов, инкриминировалось также участие в масонских ложах, незаконная торговля и взятки) за исключением отсутствия отчетов по расходованию средств с Забелы были сняты, а его содержание под стражей было признано несправедливым. Что же касается начальника Камчатки А. В. Голенищева, то ему было сделано «строгое замечание за несоблюдение должного к офицерскому званию приличия» (8).

Пока шло следствие по делу Я. Е. Забело, с 14 января по 4 апреля 1832 г. «по округе Камчатской для обозрения благосостояния жителей» комплексную ревизию «освидетельствования всего казенного имущества» провел помощник начальника Камчатки капитан-лейтенант Иван Васильевич Сарычев (9). Но и этого оказалось мало. Упрекая А. В. Голенищева в предвзятости к Забело, в 1832 г. генерал-губернатор стал требовать от начальника Камчатки подробных отчетов в расходовании денежных сумм и запретил Голенищеву без своего разрешения распоряжаться средствами, выделенными на непредви-денные расходы (12, с. 89). Здесь, возможно, и встал вопрос о придании казначейству — гаранту правильности казенных расходов — определенной самостоятельности в принятии решений, а также об изменении сложившейся практики его работы в условиях прямой зависимости от начальника Камчатки.

Однако так это было или нет — мы смогли бы ответить, изучив фонд Петропавловского казначейства (1834-1856 гг.), имеющийся в Российском государственном историческом архиве Дальнего Востока. Документы данного фонда помогли бы пролить свет на многие неизвестные факты, связанные с историей камчатского казначейства. Между тем, из-за неразмещенности архива в целом фонд Петропавловского казначейства, к сожалению, находится в складированном состоянии и для работы не доступен.

1. Витер И. В. Хроника строительства города Петропавловска (1740-1923) / И. В. Витер. Петропавловск-Камчатский: СЭТО-СТ, 1997. 112 с.
2. Борисов В. И. Из истории населенных пунктов долины реки Камчатки // Вопросы истории Камчатки. Петропавловск-Камчатский, 2006. С. 179-255. Вып. 2.
3. Головнин В. М. Путешествие на военном шлюпе «Диана» из Крондштадта в Камчатку, совершенное под начальством флота лейтенанта Головнина в 1807-1811 годах / В. М. Головнин. М. : Гос. изд-во географ. лит-ры, 1961. 480 с.
4. Записка о Тобольской казенной палате / авт. вступит. статьи В. Е. Зубов, А. К. Кириллов. Новосибирск: ИД «Сова». СО РАН, 2005. 100 с.
5. Лессепс Ж. Б. Лессепсово путешествие по Камчатке и по Южной стороне Сибири. Ч. 1. М. : Губерн. Типогр. А. Решетникова, 1801. 209 с. ; Travel in Kamtshatka Jean Baptiste Barthelemy de Lesseps / The New York Times. New York : Arno Press, 1970.
6. РГИА. Ф. 1264. Оп. 1. Д. 168. Л. 129. Об. Л. 130.
7. РГА ВМФ. Ф. 7. Оп. 1. Д. 15. Л. 64. Л. 65 об.
8. РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 2. Д. 10.
9. РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 1. Д. 3916. Л. 1. Л. 9.
10. Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в. / под ред. и со вст. статьей А. И. Андреева. М. : ОГИЗ Гос. изд-во географ. лит-ры, 1948. 383 с.
11. Русские экспедиции по изучению Северной части Тихого океана во второй половине XVIII в. : сб-к док-в. М. : Наука, 1989. 400 с.
12. Сгибнев А. С. Исторический очерк главнейших событий в Камчатке с 1650 по 1856 гг. // Вопросы истории Камчатки. Ч. 2. Петропавловск-Камчатский, 2006. С. 5-123. Вып. 2.
13. Слюнин Н. В. Охотско-Камчатский край. / Н. В. Слюнин. СПб: Типогр. Суворина, 1900. Т. 1. 690 с.
14. Смышляев А. А. Ясак и деньги. Финансовые органы Камчатки: история и современность / А. А. Смышляев. Петропавловск-Камчатский: Новая книга, 2006. 172 с.
15. Стеллер Г. В. Описание земли Камчатки / Г. В. Стеллер. Петропавловск-Камчатский: Камчатский печатный двор, 1999. 287 с.
16. Учреждения для управления губерний Российской империи // Российское законодательство X-XX вв. : в 9-ти т. Законодательство периода расцвета абсолютизма. М., 1987. Т. 5.
17. Штейнгель В. И. Сочинения и письма: Записки и письма / отв. ред. С. В. Житомирская. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1985. Т. 1.

Коростелев Д. А. Камчатское казначейство: период становления (1784-1834 гг.) // «Камчатка разными народами обитаема.»: Материалы ХХIV Крашенинник. чтений: / Упр. Культуры Администрации Камч. обл., Камч. обл. науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский: Камч. обл. науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова, 2007. — С. 116 — 119.