События, развернувшиеся во второй половине XIX в. в восточно-азиатской части Российской империи и в прилегающих к ней государствах, побудили правительство России предпринять конкретные шаги по усилению своего влияния в этом регионе. Для решения этих государственных задач на Дальнем Востоке России потребовались специалисты, знающие китайский, японский, корейский языки, культуру, быт, особенности политико-экономических систем Китая, Японии, Кореи. В 1893 г. Министерство народного просвещения выступило с предложением об основании специального Института. Для разработки Положения и штатного расписания формирующегося Института в феврале 1898 г. была образована специальная комиссия из представителей двух министерств — Министерства народного просвещения (в том числе от факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета) и Мини-стерства финансов. В протоколах заседаний комиссии отражена её принципиальная позиция: новый вуз должен готовить «не второстепенных исполнителей, не толмачей и переводчиков, а образованных представителей Российского государства для дальнейшего развития дальневосточной окраины» (1, л. 28).
В качестве главного центра реализации государственной политики в области востоковедческого образования на востоке Российской империи выступил активно развивающийся международный морской город — порт Владивосток, занимавший выгодное геополитическое положение в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
24 мая 1899 г. царь Николай II утвердил учреждение во Владивостоке Восточного института, поставив резолюцию «Быть по сему». Открытие Восточного института состоялось 21 октября 1899 г. По Положению главным предназначением Института являлась подготовка востоковедов, которые после окончания вуза найдут применение в дипломатической, административной, торгово-промышленной деятельности.
Ярко выраженный государственный статус носил вопрос комплектования профессорско-преподавательского корпуса в Восточном институте, потому что реализовать государственную задачу в подготовке востоковедов-практиков могли только высококвалифицированные специалисты. На основании п. 10 «Положения» директор Института назначался высочайшим указом Правительствую-щего Сената из лиц, получивших специальное образование на китайско-маньчжурско-монгольском разряде факультета восточных языков Императорского Санкт-Петербургского университета и имевших учёную степень по одному из предметов, преподаваемых в вузе. Требованиям на должность директора Восточного института соответствовала кандидатура Алексея Матвеевича Позднеева, доктора калмыцкой и монгольской словесности, профессора и практически единственного в России специалиста по маньчжурскому языку. За 15 лет работы в Санкт-Петербургском университете он прошёл школу не только преподавателя, но и организатора. Указом царя Николая II от 24 июня 1899 г. А. М. Позднеев был утверждён первым руководителем нового вуза, и «как глубокому знатоку крайнего Востока» ему было поручено чтение географии и этнографии Монголии, Джунгарии, Тибета (2, л. 8).
Являясь одним из инициаторов создания востоковедческого вуза нового типа, Алексей Матвеевич разработал новую методику подготовки специалистов. Она, в частности, предусматривала составление преподавателями новых учебных пособий, изучение студентами двух-трёх восточных языков, раздельное обучение языкам — теоретические занятия проводили профессора, а практические вели носители китайского, корейского, японского языков. Предполагались научные командировки профес-соров и студентов в восточные страны. В Институте были введены предметы, которые никогда не изучались в России, поэтому не было «ни проверенных опытом планов, ни испытанных программ преподавания». В результате заграничных поездок преподаватели не только совершенствовали знания в восточных языках, но и на основе приобретённых знаний в области юриспруденции, экономики, культуры, истории восточных стран составляли и внедряли программы, не имеющие аналогов в отечественной и зарубежной практике.
12 ноября 1902 г. вышел указ Николая II «О назначении директору Восточного института А. М. Позднееву «к получаемому им содержанию прибавки в размере 2000 руб. в год» — за участие в составлении проекта Восточного института, за чтение лекций «по двум кафедрам», за организацию издания «Известий Восточного института», за меры по увеличению «библиотечного фонда» Восточного института до 44 000 томов (3, л. 44).
Костяк преподавательского состава Восточного института был сформирован по инициативе А. М. Позднеева и при активной государственной поддержке. Во Владивосток были приглашены выпускники восточного факультета Санкт-Петербургского университета, которых хорошо знал А. М. Позднеев и которые за государственный счёт в конце 1890-х гг. получили длительные зарубежные научные командировки: китаисты П. П. Шмидт и А. В. Рудаков, японист Е. Г. Спальвин, кореевед Г. В. Подставин. В 1899-1900 гг. они начали преподавать в Восточном институте. В 1901 г. приступил к работе ещё один востоковед — Н. В. Кюнер. Ему поручили читать курсы истории, этнографии, географии и культуры стран Дальнего Востока. В 1902 г. на должность лектора тибетского языка и словесности был принят выпускник Санкт-Петербургского университета Г. Ц. Цыбиков.
Указом царя Николая II от 13 августа 1899 г. Аполлинарий Васильевич Рудаков был назначен исполняющим должность профессора китайского языка Восточного института. Он читал лекции по географии и этнографии Китая, Кореи, Японии. Командировки в Китай позволили А. В. Рудакову собрать богатый материал, впоследствии ставший основой его многих трудов по истории, экономическому развитию страны. Профессор стал автором фундаментальных научных трудов по разным отраслям китаеведения: «Материалы по истории китайской культуры в Гиринской провинции», «Практическое руководство к изучению мандаринского наречия», «Лекции по общему курсу географии и этнографии Китая, Японии и Кореи» и др. Аполлинарий Васильевич был прекрасным педагогом, в совершенстве знал свой предмет и умел с живостью донести эти знания до слушателей. На занятиях профессор увлекательно рассказывал о каждом упоминавшемся им иероглифе, в них он видел графическое выражение богатейшего духовного мира Китая, его многовековую историю и глубокие откровения мудрости китайского народа (3, с. 40).
Большой вклад в теорию и методику преподавания китайского языка внёс профессор Восточного института Пётр Петрович Шмидт. В 1902 г. он защитил в качестве диссертации на профессорское звание работу «Опыт мандаринской грамматики», грамматику китайского языка с лингвистическим введением в изучение китайского языка. В течение 20 лет профессор возглавлял кафедру китайского, маньчжурского и монгольского языков. Им были изданы лекции по китайскому языку, хрестоматии, учебник маньчжурского языка. За годы, проведённые в Китае, он изучил все диалекты китайского и маньчжурского языков. Работы П. П. Шмидта были первыми на русском языке по теории и практике изучения китайского языка, которые способствовали созданию научно-практической школы российского китаеведения и маньчжуроведения.
Одним из ближайших помощников А. М. Позднеева в осуществлении государственной задачи в подготовке востоковедов стал Евгений Генрихович Спальвин. 2 сентября 1900 г. он открыл в Восточ-ном институте первый в России курс лекций по японскому языку. Сама постановка задачи Института предполагала интенсивную преподавательскую работу и наличие детально разработанных пособий, помогающих активному усвоению языкового материала. Последующие научные командировки в Япо-нию позволили Е. Г. Спальвину изучить основные диалекты японского языка с целью преподавания их в Институте. Находясь за границей, он приобретал новейшую японскую и европейскую литературу о Японии, налаживал обмен изданиями с японскими научными учреждениями и учебными заведениями.
Новым для отечественной ориенталистики было преподавание в Восточном институте языка, истории, этнографии Тибета. Эти дисциплины преподавал профессор Гомбожаб Цэбекович Цыбиков. Именно он первым среди русских и зарубежных тибетологов собрал и обобщил материал по живой тибетской речи, а также первым из учёных России посетил и описал Центральный Тибет и его столицу — Лхасу. В Институте Г. Ц. Цыбиков разработал программу преподавания монгольского языка, составил и напечатал тексты для чтения, подобрав таким образом, что студенты, осваивая лексику и обороты разговорной речи лхасского диалекта, получали представление о повседневном быте тибетцев. За время работы в Восточном институте с 1902 по 1906 г. профессор составил и напечатал литографическим способом монгольские тексты, образцы деловых бумаг, написал учебник.
После окончания факультета восточных языков в 1900 г. Николай Васильевич Кюнер был командирован в Китай, в 1902 г. назначен на должность профессора Восточного института и возглавил кафедру историко-географических наук. Н. В. Кюнер впервые в России стал читать систематические курсы истории, географии, этнографии и культуры стран Дальнего Востока, истории народов Центральной и Восточной Азии. Его лекции отличались насыщенностью фактов, научной строгостью. Он составил 3 программы «Обозрения»: по географии и этнографии Китая, Кореи, Японии, по курсу коммерческой географии этих стран. Все обозрения были построены по страноведческому принципу, т. е. выделялась в самостоятельный раздел каждая страна — Китай, Япония, Корея. Обозрения по географии включали описательно-демографический, описательно-административный принципы.
А. М. Позднеев не случайно обратился с предложением к Григорию Владимировичу Подста-вину о преподавании корейского языка в Восточном институте, потому что в университете, наряду с изучением основного монгольского языка, он изучал и необязательный курс корейского языка. Приобретённых знаний оказалось вполне достаточно, чтобы в течение годичной командировки в Сеул в короткий промежуток времени освоить структуру корейского языка. Корейский язык никогда не изучался в России, и Г. В. Подставин стал первым русским преподавателем этого языка. В круг его интересов входили вопросы политического устройства, быта, культуры Кореи. Он разработал «Обозрение по предмету политического устройства Кореи», где особо выделил проблемы изучения императорской власти, компетенции министерств и местного самоуправления. По статьям правительственных газет профессор знакомил студентов с общим политическим строем корейского государства. Это была первая вузовская программа по политическому устройству Кореи.
Профессора Восточного института — А. М. Позднеев, П. П. Шмидт, А. В. Рудаков, Н. В. Кюнер, Е. Г. Спальвин, Г. В. Подставин, Г. Ц. Цыбиков — успешно выполняли поставленную государством задачу в подготовке специалистов для работы в коммерческих учреждениях, армии, дипломатической службе. Благодаря упорному труду они досконально изучили современные разговорные и литературные языки стран зарубежной Восточной Азии, экономику, промышленность, положение народов, живущих в этих странах. Преподаватели помогали студентам расширять кругозор, пополнять знания реалиями исторического, экономического, культурного, социально-бытового характера стран изучаемого языка.
Таким образом, разносторонняя деятельность профессоров Восточного института принесла результаты, которые обеспечили успех выпускникам, известность учебному заведению как центру подготовки специалистов-востоковедов. Профессорам Института удалось превратить востоковедение в средство развития отношений Российской империи с её восточными соседями и укрепления государственных позиций на Дальнем Востоке.
1. РГИА. Ф. 560. Оп. 28. Д. 813. Л. 28.
2. Там же. Ф. 744. Оп. 1. Д. 162. Л. 8.
3. Там же. Д. 194. Л. 44.
4. Сладковский М. И. Знакомство с Китаем и китайцами. М. : Мысль, 1984. 381 с.
Трубич О. А. Развитие востоковедческого образования на Дальнем Востоке России // «О Камчатке и странах, которые в соседстве с нею находятся...» : материалы XXVIII Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2011. — С. 206-209.