В середине XIX в. правительство Российской империи стало осознавать необходимость защиты государственных интересов на Дальнем Востоке от посягательств ведущих морских держав, которые проводили активную колонизаторскую политику на юго-востоке Азии, но не прочь были «завладеть богатыми, но практически пустующими дальневосточными землями России» (17, с. 36). Поэтому летом 1853 г. Морское министерство намеревалось отправить из Балтийского в Охотское море несколько судов в распоряжение генерал-губернатора Восточной Сибири. В связи с этим управляющий министерством великий князь Константин Николаевич предложил Петербургской АН отправить на этих судах несколько ученых. Это предложение было принято. Для подготовки экспедиции в Академии была назначена комиссия в составе А. Я. Купфера, Э. Х. Ленца, Ф. Ф. Брандта, К. А. Мейера, Г. П. Гельмерсена, А. Ф. Миддендорфа и Ф. И. Рупрехта (7, л. 1). В середине мая 1853 г. великий князь сообщил о том, что в предстоящее плавание назначены фрегат «Аврора» и корвет «Наварин» и что на этих судах могут быть размещены трое ученых (4, л. 1, 4, 7).
Комиссия Петербургской АН определила направления деятельности предстоящей экспедиции и в качестве ее потенциальных участников назвала магистра Дерптского университета Л. И. Шренка (по части физической и зоологической географии и этнографии), отставного подполковника Главного штаба В. И. Мачульского (по части зоологии), чиновника для особых поручений при московской конторе Госбанка С. С. Щеглеева (по части ботаники), а также одного из учеников зоологической лаборатории в качестве «прислуги по ученой части». При этом смета расходов из расчета продолжительности экспедиции в три года и возвращения ученых «на тех же или других казенных судах» составила (без «порционных» денег) 20 300 руб. (6, л. 15, 16 об.).
Однако управляющий Министерством народного просвещения предписал — с целью уменьшения расходов — послать вместо трех ученых одного. В конечном счете, Академия отдала предпочтение Леопольду Ивановичу Шренку (1826-1894), указав, что смета при этом составит не более 8 700 рублей, а программа исследований «должна претерпеть значительные ограничения» (там же, л. 18, 18 об.).
Великий князь Константин Николаевич лично составил проект предписания командирам судов. Им предстояло прибыть в гавань Де-Кастри и в дальнейшем действовать по распоряжениям генерал-губернатора Восточной Сибири и предписаниям начальника Амурской экспедиции капитана 1 ранга Г. И. Невельского. О научной деятельности в проекте великого князя говорилось так: «...следовать инструкциям прежних мореплавателей и тем, которые вы получите от Министерства народного просвещения — собирать сведения и делать наблюдения, которые по обстоятельствам плавания вы признаете возможными» (1, л. 1-17 об).
Председатель Морского ученого комитета адмирал П. И. Рикорд, которому великий князь отправил свой проект для дополнений, 4 августа 1853 г. представил итоговый документ, включавший предложения вице-адмирала Ф. П. Врангеля и директора Гидрографического департамента генерал-лейтенанта А. Г. Вилламова. Оба они отмечали, в частности, необходимость изучения приливо-отливных явлений и морских течений, особенно в районе Курильских островов (там же, л. 18-24).
Прибывший в Петербург Л. И. Шренк 19 июля 1853 г. был зачислен в экспедицию в «качестве путешественника, с правами и преимуществами, предоставленными адъюнктам» (5, л. 1, 2). Он выбрал в качестве рисовальщика служащего Департамента народного просвещения коллежского секретаря В. Поливанова (из-за чего смета расходов возросла до 10 700 рублей). Препаратором же, по предложению академика Ф. Ф. Брандта, стал купеческий сын М. Шиль, обучавшийся искусству препарирования под руководством опытного И. Г. Вознесенского (6, л. 34, 34 об., 37).
Для командиров судов академик Э. Х. Ленц подготовил инструкцию, состоявшую из двух частей. Первая из них — «Наблюдения на море» — предписывала следующее:
1. ежечасно — днем и ночью — наблюдать температуру воздуха с точностью до 0,1 °R, по крайней мере в тропических морях (Шренк при этом должен был ежедневно переписывать данные прошедшего дня в общий журнал, указывая «полуденную широту и долготу наблюдения»);
2. измерять температуру воды на поверхности океана, при медленном ходе корабля опускать термометрограф Сикста на глубину 50 саженей, а при совершенном безветрии и «в другие глубины для узнания закона уменьшения температуры в глубинах»;
3. ежесуточно определять соленость воды (Шренк) или чаще, если корабль находится вблизи устья реки;
4. по крайней мере один раз в сутки, в одно и то же время, наблюдать за температурой воды и воздуха, высотой барометра, наибольшей и наименьшей температурой воздуха по термометрографу Ружерфорта и влажностью воздуха по психрометру;
5. не упускать из виду различные метеорологические явления (движение и вид облаков, грозу, радугу, падающие звезды, огненные шары, смерчи и т. п.).
Вторая часть инструкции определяла «Наблюдения на суше». В конце инструкции академик Э. Х. Ленц перечислил приборы, которые следовало передать Шренку из физического кабинета Академии: два дорожных барометра Паррота, шесть термометров с двумя жестяными футлярами, психрометр, два термометрографа Сикста, ареометр Фаренгейта с термометром и компас. Другие приборы — из Гидрографического департамента, Морского корпуса и Главной физической обсерватории (ГФО) — были уже переданы экспедиции.
Инструкция «по части географического определения места» была подготовлена адъюнктом О. В. Струве и утверждена Академией 8 августа 1853 г. (4, л. 72-82 об.).
21 августа 1853 г. «Аврора» (где находились Шренк и его спутники) и «Наварин» отправились в дальнее плавание, которое оказалось весьма трудным. На «Авроре» (командир — капитан-лейтенант И. Н. Изыльметьев) в первые же дни умерли три матроса, а сам корабль в трех милях от шведского берега 27 августа сел на мель. Лишь через два дня датские военные пароходы «Уффо» и «Герто» сняли фрегат с мели, а пароход «Хойгер Датский» привел его на буксире в Копенгаген.
После прибытия в Портсмут «Аврора» больше месяца провела в доке, но в Атлантический океан 25 ноября отправилась одна (2, л. 67-92): на корвете «Наварин» так и не сумели заделать течи, и он вскоре был продан в Голландию, а экипаж и артиллерию по железной дороге доставили в Россию (9, с. 334).
В период плавания до Рио-де-Жанейро на «Авроре» производились наблюдения в соответствии с инструкцией Ленца. Шренк из Бразилии сообщал о результатах работ и сетовал на то, что из-за качки судна редко удавалось измерять температуру воды на глубине и что ареометр, которым он определял соленость воды, в пути вышел из строя (21).
31 января 1854 г. «Аврора» из Бразилии отправилась в трудное плавание вокруг м. Горн. Когда 3 апреля фрегат прибыл в Кальяо (Чили), на его борту было 40 больных «нижних чинов» (3, л. 33-100). Однако это не сказалось на научных наблюдениях. Шренк 4 апреля 1854 г. сообщал в Академию, что температура поверхности воды измерялась на переходе четыре раза в день, а в самых южных широтах — пять и даже шесть раз в сутки (22).
Переход из Кальяо на Дальний Восток оказался драматическим. 6 июня И. Н. Изыльметьев принял решение из-за встречных ветров и значительного числа больных цингой вместо Татарского пролива следовать в Петропавловский порт. Вскоре он заболел сам и передал командование старшему офицеру капитан-лейтенанту М. П. Тиролю (3, л. 104-167). В последние две недели плавания на «Авроре» умерли семь матросов и один музыкант. 18 июня 1854 г. фрегат подошел к Петро-павловскому порту. В следующие два дня в госпиталь отвезли 214 человек (там же, л. 176-180). 19 из них вскоре умерли (10, с. 281).
В Петропавловске Шренк и его помощники перешли на корвет «Оливуца», на котором добрались до залива Де-Кастри 31 июля 1854 г. Во время этого перехода ученый зафиксировал столь резкое падение температуры воды (до 2 °R), что ожидал увидеть айсберги. В своем письме в Академию от 29 сентября 1854 г. из Николаевского поста (куда он и его спутники прибыли на шхуне «Восток»), Шренк обращал внимание на то, что температура воздуха, воды и ее соленость в Татарском проливе выше, чем в Охотском море. По его мнению, это свидетельствовало о том, что Татарский пролив в климатическом отношении в большей степени связан с Японским морем, чем с Охотским (23).
Совершив две зимних экскурсии на о. Сахалин и одну летнюю — по Амуру, Шренк и его спутники в мае 1856 г. отправились в обратный путь — вверх по Амуру и Аргуни. 6 января 1857 г. путешественники вернулись в Петербург сухим путем (6, л. 95 об.).
Уже в отчете о деятельности Петербургской АН за 1853 г. о вояже фрегата «Аврора» на Дальний Восток было сказано, как «о событии, которое должно составить эпоху в летописях русского мореплавания, и которое не менее представляет интереса и для науки...» (12, с. 629). Последнее утверждение полностью оправдалось. Поэтому уже 4 апреля 1857 г. император Александр II подписал указы: о награждении Л. И. Шренка орденом Св. Владимира 4-й степени, В. Поливанова — орденом Св. Анны 3-й степени, а также о выплате им ежегодного прибавочного жалованья — по 400 и 200 рублей серебром соответственно (4, л. 112; 6, л. 95-97, 103).
В 1858-1900 гг. был издан капитальный четырехтомный труд Л. И. Шренка «Путешествия и исследования на Амуре, произведенные в 1854-1856 гг. по поручению имп. Академии наук в Санкт-Петербурге и изданные Леопольдом ф. Шренком совместно с другими учеными» (на немецком языке). Часть труда, содержавшая географические и океанографические данные, была издана также и в русском переводе.
Материалы экспедиции Л. И. Шренка, в частности ее морской части, использовались учеными до конца XIX в. Так, в 1892 г. помощник директора ГФО Петербургской АН полковник М. А. Рыкачев использовал их в своей работе «Суточный ход температуры воздуха между тропиками в океанах» (16, с. 7).
Cледует отметить, что плавание фрегата «Аврора» на Дальний Восток в 1853-1854 гг. имело важное значение для истории России не только в научном, но и в военном отношении. Волею обстоятельств именно фрегат «Аврора» оказался в Петропавловском порту в разгар Крымской (Восточной) войны 1853-1856 гг., и его экипаж принял самое активное участие в обороне этого стратеги-чески важного пункта от нападения англо-французской эскадры в августе 1854 г. (14, с. 18, 19).
В течение многих лет после своего возвращения из экспедиции Л. И. Шренк, ставший в 1865 г. ординарным академиком по зоологии Петербургской АН, занимался и проблемами океанологии. Он, в частности, являлся (до 1885 г.) профессором по кафедре гидрологии и метеорологии Академического курса морских наук (8, л. 8), в 1877 г. переименованного в Николаевскую морскую академию. В 1869 г. Шренк опубликовал «Обзор физической географии Северо-Японского моря». В этом труде были помещены, среди прочих, сведения о течениях, приливах и отливах, солености, температуре воды, ледовом режиме в Охотском и Японском морях, в районе Курильских островов. Труд Шренка был основан на наблюдениях, произведенных как русскими, так и иностранными мореплавателями (20). Эта работа 14 января 1870 г. была удостоена Константиновской золотой медали Императорского Русского географического общества (15, с. 163).
В 1874 г. была опубликована работа Л. И. Шренка о течениях в Охотском и Японском морях и прилежащих к ним водах, основанная на наблюдениях, производившихся на русских военных судах (более 50 плаваний) с 1854 по 1869 г. (19, с. 2-4). Шренк описал четыре течения. Первое ученый назвал Курильским, второе — Сахалинским (оба они, по мнению академика, начинались в Гижигинской губе Охотского моря), третье — течением Амурского лимана. Все они, как считал Шренк, несут «на юг холодную воду из Охотского моря и частью из Амурского лимана» (24). Четвертое течение он назвал Цусимским и первым предложил выделить его как ветвь теплого течения Куросио, заходящего в Япон-ское море с юга (13, с. 108). После получения наблюдений, произведенных на корветах «Витязь» и «Богатырь» (1873 г.), Шренк дополнил труд «Прибавлением» (19, с. 101, 102, 110-112). Не все выводы академика оказались бесспорными (18). Тем не менее, Л. И. Шренк был первым из отечественных ученых второй половины XIX в., кто внес значительный научный вклад в иссле-дование дальневосточных морей. Его приоритет подтверждал и адмирал С. О. Макаров. Он отмечал: «Не я первый приступил к обобщению материалов по гидрологии наших восточных морей. Первый, кто взялся за это дело, был академик Шренк...» (11, с. 32).
1. РГА ВМФ. Ф. 162. Оп. 1. Д. 402.
2. Там же. Ф. 870. Оп. 1. Д. 7037.
3. Там же. Д. 7207/55.
4. РГИА. Ф. 733. Оп. 13. Д. 273.
5. СПФ АРАН. Разряд V. Опись 1-ш. Д. 31.
6. Там же. Ф. 2. Оп. 1-1853. Д. 2.
7. Там же. Ф. 32. Оп. 1. Д. 67.
8. СПФ АРАН. Ф. 38. Оп. 2. Д. 493.
9. Грибовский В. Ю., Иоффе А. Е. Наварин // Морской энциклопедический словарь. Т. 2. СПб. : Судостроение, 1993. С. 334-335.
10. Извлечение из отчета Медицинского департамента Морского министерства за 1854 год // Мор. сб. Т. 17. 1855. № 8. С. 259-282.
11. Макаров С. О. О трудах русских моряков по исследованию вод Северного Тихого океана // Мор. сб. Т. 249. № 5, май 1892 г. С. 15-47.
12. Отчет императорской АН по I и III отделениям за 1853 год // Ученые записки АН. Т. 2. СПб., 1854. Вып. 1. С. 595-629.
13. Плахотник А. Ф. История изучения морей русскими учеными до середины XX века. М. : Наука, 1996. 159 с.
14. Поленов Л. Л. Аврора // Морской энциклопедический словарь. Т. 1. Л. : Судостроение, 1991. С. 18-19.
15. Протокол заседания физико-математического отделения АН от 27 января 1870 г. // Записки АН. Т. 17. СПб., 1870. С. 161-163.
16. Рыкачев М. А. Суточный ход температуры воздуха между тропиками в океанах // Записки АН. Т. 72. СПб., 1893. Прил. № 1. 63 с.
17. Хроленко А. Эскадры России необходимы // Мор. сб. 1998. № 4. С. 36-40.
18. Шиллинг Н. Г. О морских течениях, по поводу книги Л. И. Шренка о течениях Японского и Охотского морей // Известия РГО. Т. 10. СПб., 1874. С. 317-321.
19. Шренк Л. И. О течениях Охотского, Японского и смежных с ними морей. По термометрическим наблюдениям, произведенным на русских военных судах // Записки АН. Т. 23. СПб., 1874. Прил. № 3. 112 с.
20. Шренк Л. И. Очерк физической географии Северо-Японского моря // Записки АН. Т. 16. СПб., 1869. Прил. № 3. 254 с.
21. Lettre de M. Leopold Shrenk б M. le Secretaire perpetuel // Bull. de L’Acad. Т. XII. 1854. P. 361-368.
22. Lettre de M. Leopold Shrenk б M. le Secretaire perpetuel // Bull. de L’Acad. Т. XIII. 1855. P. 90-96.
23. Lettre de M. Leopold Shrenk б M. L’ Academicien Middendorff // Bull. de L’Acad. Т. XIV. 1856. P. 40-46.
24. Истошин Ю. В. Морские течения. Владивосток, 1975. С. 74
Смирнов В. Г. Академик Л. И. Шренк и исследование течений в морях Дальнего Востока // «О Камчатке и странах, которые в соседстве с нею находятся...» : материалы XXVIII Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2011. — С. 190-193.