Среди картографических документов, хранящихся в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН, немало уникальных. Особенный интерес представляют те, что отображают северное, и, более того — северо-восточное побережье России. Несколько лет назад, изучая в Архиве картографи-ческое собрание Полярной комиссии Академии наук, существовавшей в течение 1914–1936 гг., удалось сделать интересную находку — несколько десятков планшетов, на которых была изображена северная береговая линия от устья р. Колымы до северо-восточной оконечности Чукотского полуострова. Листы в прекрасном состоянии, россыпью, береговая линия показана подробно, нанесено множество местных географических названий. Даты ни на одном листе найти не удалось. Дальнейшие поиски показали, что эти карты представляют собой обработанные результаты съёмки, произведённой военным топографом М. Я. Кожевниковым и геодезистом Э. Ф. Вебером во время Чукотской экспедиции 1909–1910 гг. под руководством геолога И. П. Толмачёва.
Картографирование этого участка побережья не случайно оказалось в ряду первоочередных задач в стране. В начале ХХ в. этот вопрос рассматривался уже на самом высоком уровне, в рамках проблемы государственного значения. В 1908 г. Финансовая комиссия Государственной думы рассматривала вопрос об исследовании возможности пароходного сообщения между Владивостоком и портами Дальнего Востока, и тогда же было высказано пожелание о продлении линии Владивосток — Чукотский полуостров до Колымского края. Для этого необходимо было получить возможно более точные сведения о физико-географических характеристиках, а также геологии и, особенно, топографии побережья Северного Ледовитого океана. Тогда же о необходимости сухопутной съёмки берегов речь шла также на Межведомственном совещании, созданном при Министерстве торговли и промышленности из представителей ведомств, научных и частных лиц, знакомых с геологией и топографией Севера. Возглавить экспедицию предложили учёному хранителю Геологического музея И. П. Толмачёву, к этому времени уже зарекомендо-вавшему себя как опытный исследователь. Выступивший на одном из заседаний Физико-математического отделения Академии наук с просьбой об откомандировании для этой цели Толмачёва в распоряжение Министерства торговли и промышленности министр И. П. Шипов, касаясь задач экспедиции, особенно подчеркнул необходимость снять вновь всю береговую линию (9). Так начиналась организация масштабной, состоящей из нескольких отрядов, экспедиции, частью которой была Чукотская экспедиция.
Итак, настоятельная необходимость съёмки этого побережья объяснялась отнюдь не только вполне понятным научным интересом, но, прежде всего, практическими нуждами — организацией безопасного мореплавания в самом до тех пор труднодоступном районе — из Восточного океана через Чукотский полуостров в Северный Ледовитый океан. Этот громадный участок России оставался к началу ХХ в. самым малоизвестным. Существовавшие тогда карты основывались в этой части ещё на сведениях, полученных экспедицией 1821–1824 гг. под руководством лейтенанта, барона Ф. П. Врангеля, которому, вместе с мичманом Ф. Ф. Матюшкиным, удалось в труднейших условиях описать и составить карты берега от устья р. Колымы до Колючинской губы «с сухого пути и зимою по льду» (2). Даже на составленной спустя 50 лет в Чертежной Гидрографического департамента Морского министерства итоговой «Карте Северного Ледовитого океана в границах Российской империи. Сост. на основании русских гидрографических исследований с 1734 по 1871 г. (Сост. в 1872 г. Пополнена и печатана с камня в 1874 г. М-б 1: 6 300 000 или 150 вёрст в дюйме)», где отмечены результаты работ 22 гидрографических экспедиций по всему северному побережью России от Вардэ до Берингова пролива, участок от Нижнеколымска до Чукотского мыса показан как пройденный лишь Врангелем и Матюшкиным в 1821–1823 гг. Также относительно небольшой участок северного побережья Берингова моря от м. Сердце-Камень до м. Восточного обозначен как пройденный капитан-лейтенантом Г. С. Шишмарёвым в 1821 г. Начало же научному исследованию этого района было положено именно во время Великой Северной (Второй Камчатской) экспедиции, когда ставший руководителем Ленско-Колымского отряда после кончины П. Лассиниуса Д. Я. Лаптев работал в устье р. Колымы. Он дважды пытался пройти до Чукотского носа на ботах, но оба раза встретил на своём пути непроходимые льды и не прошёл дальше м. Баранов Камень.
К экспедиции, задуманной Министерством торговли и промышленности и состоявшей из двух отрядов — Чукотского (под руководством И. П. Толмачёва) и Ленско-Колымского (под руководством К. А. Воллосовича), был, по представлению Главного гидрографического управления, присоединён ещё один отряд, которым руководил лейтенант Г. А. Седов. Целью работы отряда Седова было всестороннее изучение и съёмка устья р. Колымы «для подробного гидрогра-фического исследования Колымского устья и подхода к нему со стороны океана и составления новейших морских карт» (7). Седов в предисловии к опубликованному отчёту о работе его отряда ещё раз подчеркнёт, что в этих местах 90 лет не проводились топографические съёмки, между тем, как необходимость в точных картах давно назрела — как бы точно ни были составлены карты Врангеля и Матюшкина, они не могли отвечать современной действительности. Возросшая техническая вооруженность позволяла поднять составление карт на новый уровень.
Планировалось, что Чукотская экспедиция Толмачёва пойдёт на восток от устья р. Колымы, обогнув Чукотский полуостров. Однако из-за огромных трудностей, с которыми встретились её участники, маршрут был завершён у р. Большой Куропаточьей (12). Топограф Кожевников совершил маршрут до м. Рыркайпий (м. Северный), но отмороженные ещё во время Хатангской экспедиции 1905 г. пальцы не позволили ему долее продолжать работу, и он вынужден был вернуться в г. Среднеколымск. Съёмкой занялся геодезист Вебер, проделавший с Толмачёвым остальную часть пути.
Первые результаты были опубликованы вскоре по окончании экспедиции. В 1911 г. вышел из печати составленный И. П. Толмачёвым «Предварительный отчёт...» — развернутое повество-вание о ходе экспедиции, изобилующее, в том числе, бытовыми подробностями, с большим количеством уникальных фотографий (13). Здесь Толмачёв писал, что была выполнена маршрутная съёмка побережья от устья Колымы до м. Чаплина, от устья Большой реки до устья р. Чаплина, затем до Чаунской губы. Съёмка опиралась на 24 астрономических пункта (13, с. 84). Почти все астрономические пункты определил Э. Ф. Вебер, некоторые — сам Толмачёв (там же, с. 85). Результатом полученных данных, по мнению Толмачёва, должно было стать значительное изменение гидрографии и положения побережья восточнее Чаунской губы. Толмачёв сравнивал полученные им результаты с картами Врангеля, что ещё раз доказывает, что других, более поздних картографических документов этого пространства на тот момент попросту не существовало. В доказательство Толмачёв приложил к «Предварительному отчёту...» составленную по материалам экспедиции в Корпусе военных топографов обзорную «Отчётную карту Чукотской экспедиции 1909 г. Сост. капитан Адрианов. Печатано в Картогр. заведении Военно-Топографи-ческого Отдела. М-б 1: 4 200 000», весьма значительно меняющую существовавшие прежде представления о положении и форме береговой линии на всём пространстве от устья р. Колымы до Берингова пролива. На карте были нанесены также маршрут экспедиции, астрономические пункты (от устья Колымы до м. Лысая Голова) и несколько новых географических названий.
В 1912 г. в «Известиях ИРГО» был опубликован доклад Кожевникова, сделанный на объединённом заседании Отделений Математической географии и Физической географии ИРГО — «Приёмы маршрутной съёмки и условия работ в районе побережья Северного Ледовитого океана» (3). Работам Чукотской экспедиции посвящены страницы 10–11, где рассказано о более чем 1 000 верстах пути (около 1 125 км маршрута различной ширины), пройденного и снятого Кожевниковым.
Тогда же Кожевников готовил к изданию и все планшеты съёмки северо-восточного побережья России, а Толмачёв работал над развёрнутым отчётом о Чукотской экспедиции. Однако начавшаяся Первая мировая война помешала осуществлению этих планов.
Собрание планшетов Чукотской экспедиции вышло в свет только в 1935 г. как приложение № 18 «Трудов Полярной комиссии», озаглавленное «Чукотская экспедиция 1909–1910 гг. Альбом иллюстраций и карт» (4). Ничего удивительного в этом нет, поскольку, напомним, И. П. Толмачёв был, фактически, инициатором создания Полярной комиссии, и, кроме того, её секретарём до своего отъезда в США в 1922 г. А уже позднее его сын, А. И. Толмачёв, стал одним из наиболее активных членов Полярной комиссии, и, в том числе, занимал должность редактора её периодического журнала — «Трудов Полярной комиссии». В переписке между отцом и сыном нередко шла речь об обработке результатов Чукотской экспедиции и их публикации.
В небольшой заметке «От редакции», помещённой в № 18 «Трудов Полярной комиссии», сообщается: «Выпуская настоящую работу М. Я. Кожевникова с описанием маршрута Чукотской экспедиции 1909–1910 гг. под начальством геолога И. П. Толмачёва, редакция сообщает, что этот маршрут был обработан и напечатан в виде отдельных планшетов много лет тому назад, но по независящим от автора причинам не мог быть ранее выпущен в свет» (4). Значит, найденный в СПФ АРАН, в картографическом фонде Полярной комиссии комплект планшетов и есть один из таких экземпляров — обработанный и напечатанный ещё тогда, но только когда именно? Год и здесь не указан...
Приблизительные сведения о том, когда напечатаны были эти планшеты, оказалось возможным выяснить, обратившись к составленному штабс-капитаном Б. Эвальдом «Указателю картографических материалов Северного Ледовитого океана (от Норд-Капа до м. Дежнева) с 1734 по 1914 г. хранящихся в Депо морских карт и книг Главного Гидрографического управления (составлен в хронологическом порядке)» (14). Этот указатель был первым в серии, задуманной в Главном Гидрографическом управлении для желающих заняться детальным изучением какого-либо водного бассейна России, и содержал сведения обо всех, хранящихся в Депо, картах, картографических материалах, касающихся Северного Ледовитого океана до 1914 г., который, как было сказано в Предисловии, остановил правильный ход гидрографических работ и явился «гранью в истории не только России, но и всего мира». Оказывается, здесь также хранились экземпляры этих планшетов: «№ 546. Копии планшетов экспедиции по исследованию побережья Сев. Лед. Ок. от устья р. Лены до Берингова пролива под нач. И. П. Толмачёва в 1909 г., литографиров., 38 листов планшетов и 1 сб. лист, по три экз. каждого. Кат. № 17673.» (там же, с. 56). Составление указателя было начато, вероятно, не ранее 1915 г., а уже в 1917 г. он вышел из печати. Этот факт позволяет высказать предположение, что обработка планшетов, описание которых уже помещено в указатель, пришлась на начало Первой мировой войны: «По возвращении в Петербург маршрут был вычерчен, но не положен на географическую сетку. В таком же виде и в том же масштабе он теперь и создаётся» (4, с. 14).
Почему же в середине 1930-х гг. всё же потребовалась публикация этих планшетов? Очевидно, потому, что эти картографические материалы отнюдь не потеряли своего значения и активно использовались для составления новых обзорных и подробных карт Арктических территорий СССР. Обратимся снова к тексту Кожевникова: «Ещё до вычерчивания маршрута, он был использован Главным Гидрографическим управлением для корректуры своих карт. Впоследствии маршрут добавлялся астрономическими пунктами, от чего, конечно, он уточнялся. В 1932 г. этот маршрут был использован Академией наук при составлении карты Якутской АССР» (там же, с.15). Сведения о том, что съёмочные планшеты Чукотской экспедиции использовались для составления карты Якутской АССР, приведены, кроме того, и в книге М. Я. Кожевникова и А. Г. Бауэра. Описание карты Якутской АССР 1932 г., составленной Советом по изучению производительных сил Академии наук СССР" (5), где в списке использованных литературных источников и картографических материалов, составленном Кожевниковым, значится: «№ 142. Работы Чукотской экспедиции 1909–1910 гг. под начальством геолога И. П. Толмачёва. Съёмка М. Я. Кожевникова и Э. Ф. Вебера. Масшт. 5 в. в 1 д.» (всего в списке 252 наименования) (5, с. 50). На приложенной к «Описанию...» обзорной «Схеме расположения использованных картогра-фических материалов» (сост. М. Я. Кожевников. М-б 1: 15 000 000) можно видеть, что линия побережья восточнее устья р. Колымы практически полностью составлена по материалам Чукотской экспедиции. Здесь же, на «Схеме расположения астрономических пунктов» (сост. М. Я. Кожевников. М-б 1: 10 000 000) показаны в т. ч. и астропункты, определённые в этой экспедиции. Отметим, что публикация планшетов состоялась после того, как карты с использованием их данных уже вышли из печати. Поэтому, вероятно, и потребовалось издание «первоисточника».
Материалы Чукотской экспедиции нашли отражение и на составленных в те же годы картах «Арктика = Arctic» (1), «Советская Арктика и Субарктика 1937 г.» (8), «Обзорная географическая карта Севера СССР» (6).
Толмачёв, понимая огромную важность результатов, полученных Чукотской экспедицией, не переставал надеяться, что они опубликованы на его родине. Остался незавершённым его замечательный отчёт об экспедиции, корректура первых двух глав которого сохранилась в СПФ АРАН (11). Отчёт открывался составленным со свойственными Толмачёву широтой охвата темы и тщательностью развернутым историческим обзором путешествий по Чукотскому полуострову, далее следовала глава, посвящённая организации, личному составу и работам экспедиции. Но политическая обстановка в России того времени мало способствовала серьёзной научной работе: Первая мировая война, события 1917 года. Но И. П. Толмачёв не оставлял мыслей о завершении работы. Уже во время работы в Музее Карнеги ему удалось договориться о подготовке и высылке ему машинописной копии его экспедиционного дневника, один из этих экземпляров также сохранился в СФП АРАН (10). Он мог по праву гордиться полученными в труднейших условиях значительными результатами экспедиции. Среди самых важных — съёмка одного из наиболее труднодоступных участков северной береговой линии России, позволившая существенно уточнить карты Арктики.
1. Арктика = Arctic / сост. И. И. Любавин и Я. Я Гаккель; под ред. проф. Р. Л. Самойловича и доц. Д. Д. Руднева. Л. : Изд. ВАИ и Госкартотреста, 1934.
2. Врангель Ф. П. Путешествие по Северным берегам Сибири и по Ледовитому океану, совершённое в 1820, 1821, 1822, 1823 и 1824 гг. экспедициею, состоящею под начальством флота капитана лейтенанта Фердинанда фон Врангеля. СПб., 1841.
3. Кожевников М. Я. Приёмы маршрутной съёмки и условия работ в районе побережья Северного Ледовитого океана // Изв. ИРГО. Т. XLVIII. Вып. I. 1912. С. 343–356; Там же. Отд. отт. 13 с.
4. Кожевников М. Я. Чукотская экспедиция 1909–1910 гг.: С приложением карты маршрута и фото-альбома Хатангской экспедиции // Труды Полярной экспедиции. № 18. Л. : Изд-во АН СССР, 1935.
5. Кожевников М. Я., Бауэр А. Г. Описание карты Якутской АССР 1932 г., составленной Советом по изучению производительных сил Академии наук СССР. Л. : Издание 1-й Картографической ф-ки ВКТ, 1933.
6. Обзорная географическая карта Севера СССР / сост. под рук. отв. ред. Л. С. Кедрова, при консультации С. В. Обручева и Н. Н. Урванцева. Л. : Изд-во ВАИ Главсевморпути, 1938.
7. Седов Г. Я. Путешествия в Колыму и на Новую Землю в 1909–1910 гг. Петроград: Тип. Мор. м-ва, 1917. С. 3.
8. Советская Арктика и Субарктика 1937 г. Л. : Изд-во ВАИ Главсевморпути, 1938.
9. СПФ АРАН. Ф. 1. Оп. 1а. № 156. Л. 198об. —109; РГИА Ф. 95. Оп. 18. № 1017. Л. 1; Ширина Д. А. Россия: научное исследование Арктики. XVIII в. — 1917 г. Новосибирск, 2001. С. 151–152.
10. СПФ АРАН. Ф. 1053. Оп. 2. № 1. Экспедиционный дневник И. П. Толмачёва. 1909. IV. 7—1910.III.1.
11. Там же. № 3. Отчёт об экспедиции И. П. Толмачёва.
12. Там же. Ф. 47. Оп. 2. № 152. Л. 3; Ширина Д. А. Указ. соч. С. 151–152.
13. Толмачёв И. П. По Чукотскому побережью Ледовитого океана: предварительный отчёт началь-ника экспедиции по исследованию побережья Ледовитого океана от устья Колымы до Берингова пролива, снаряжённой в 1909 году Отделом торгового мореплавания Министерства торговли и промышленности: с отдельною картою, 11 таблицами и 1 картою в тексте. СПб. : Экономическая типо-лит., 1911.
14. Эвальд Б. Указатель картографических материалов Северного Ледовитого океана (от Норд-Капа до мыса Дежнева) с 1734 по 1914 г., хранящихся в Депо морских карт и книг Главного Гидрогра-фического управления (составлен в хронологическом порядке). Петроград: Тип. Мор. М-ва, 1917.
Красникова О. А. Формирование картографических представлений о Чукотском побережье Северного Ледовитого океана на рубеже XIX–XX вв. // «О Камчатке: её пределах и состоянии...» : материалы XXIX Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2012. — С. 150-154.