Ранняя история изучения птиц Камчатки

Знания о птицах издавна накапливались местным населением в процессе его адаптации к жизни в суровых природных условиях Камчатки. Разумеется, такие знания носили в основном практический интерес. История научных орнитологических исследований Камчатского региона охватывает почти 300-летний период времени. Для п-ва Камчатка она описана Ю. В. Авериным (1) и Е. Г. Лобковым (2), для Корякского нагорья — А. А. Кищинским (3), бассейна Пенжины — Г. П. Дементьевым (4) и В. Д. Яхон-товым (5), Командорских островов — Ю. Б. Артюхиным (6). В ней проявляется фрагментарность знаний и этапность процесса их накопления. Среди авторов, в той или иной мере исследовавших птиц Камчатки, более 150 имен, а общий список публикаций о птицах Камчатки cоставляет порядка 1 тыс. источников.

Для ранней истории характерно в основном эпизодическое, экспедиционное изучение птиц. Знания накапливались относительно медленно. Землепроходцы, путешественники, ученые, специа-листы из разных стран, достигнув Камчатки, и, как правило, оказавшись здесь на непродолжительное время, пользовались немногими традиционными маршрутами передвижения, собирали доступную (часто случайную) информацию, в связи с чем ее объем для разных видов оказался в итоге различным, фрагментарным и весьма скудным по содержанию. Притом такой первоначальный накопительный этап в изучении птиц длился необычайно долго: более 220 лет (условно — со времени «Скаски» Владимира Атласова до 1958 г., когда Ю. В. Аверин защитил свою докторскую диссертацию, подытожившую все, что было известно к тому времени о птицах Камчатки).

Поздняя (современная, новейшая) история изучения птиц охватывает по сути последние 50 лет (условно с 1959 г. по настоящее время), но при этом отличается большим объемом собранной информации и нередко продуманным, программным, целевым характером исследований в самых разных аспектах. Современный уровень знаний позволяет составить целостное представление о важнейших географических и экологических связях птиц Камчатки и своеобразии ее авифауны. Действительно, почти 90 % общего количества публикаций о птицах Камчатки (из примерно 1 030 источ-ников) изданы в течение последних 45-48 лет. Решающий объем информации собран камчатскими исследователями на круглогодичной основе и с наработкой статистического материала. Это прежде всего сотрудники одного из первых в России Кроноцкого заповедника (ныне — Кроноцкий государственный природный биосферный заповедник (КГПБЗ)) и недавно созданной лаборатории орнитологии Камчатского отдела природопользования Тихоокеанского института географии (Коп ТИГ) ДВО РАН (сейчас Камчатский филиал ТИГ ДВО РАН).

Настоящая статья посвящена ранней истории изучения птиц Камчатки, яркой и захватывающей, изобилующей легендарными именами первопроходцев, путешественников, выдающихся ученых России и ряда зарубежных стран. Вклад некоторых из них в изучение природы Камчатки и птиц, в частности, вполне соответствует научному подвигу и еще не оценен в полной мере.

Изложенные здесь факты стали итогом кропотливой работы с публикациями, архивными материалами и коллекциями, хранящимися в Архиве Российской Академии наук (РАН, Санкт- Петербург), в Зоологическом институте РАН (Санкт-Петербург), Зоологическом музее МГУ (Москва), в библиотеке Московского общества испытателей природы (МОИП), Университете г. Галле (Halle, Германия) и многих других учреждениях, сотрудникам которых приношу искреннюю признательность и благодарность за поддержку и помощь в работе.

По сравнению с очерками по истории изучения птиц, предшествовавшими нашим исследо-ваниям, настоящее сообщение дополнено многочисленными деталями, новыми источниками и впервые посвящено всему камчатскому региону в границах п-ва Камчатка, континентальных районов Корякии и Командорских островов — Камчатскому краю.

Вековой опыт коренного населения

У С. П. Крашенинникова (7) есть замечание, содержащее некоторый скепсис относительно роли птиц в жизни коренного населения Камчатки. Речь о том, что, по мнению Степана Петровича, хотя птиц на Камчатке «великое множество», местное население пользовалось ими в своей жизни меньше, чем, скажем, растениями и рыбой. И промышлять птиц, по его словам, местные жители не умеют, поскольку не могут отвлекаться (на птиц. — Прим. авт.) от рыбной ловли, по важности сопоставимой, по мнению Крашенинникова, с сельскохозяйственной страдой. С точки зрения современного орнитолога, учитывая весь объем известной информации из разных источников, это замечание не совсем верно. Да и материал по птицам, изложенный самим С. П. Крашенинниковым, свидетельствует, скорее, об обратном. Но, принимая во внимание стиль работы С. П. Крашенинникова как ученого-энциклопедиста и акценты в его «Описании земли Камчатки», такое замечание можно понять. На мой взгляд, оно связано не с действительным скепсисом относительно роли птиц в жизни местного населения, а отражает сравнительное впечатление о том значении, какое приобретают у местного населения растения и разные виды животных. В этом смысле значение, например, лососевых рыб, пушных зверей по сравнению с птицами неоспоримо выше.

Факты все же свидетельствуют о том, что в жизни местного (коренного) населения Камчатки птицы издавна занимали важное место, прежде всего — в качестве источника пищи. Об этом свиде-тельствуют костные остатки птиц, сопровождающие кухонные отложения на археологических памятниках из разных районов п-ва Камчатка, относящихся к неолиту в эпоху со 2-го тысячелетия до н. э. до 1-го тысячелетия н. э., то есть в течение последних 4 тыс. лет. Костей птиц на таких стоянках действительно меньше, чем костных остатков, например, морских зверей, но — достаточно, чтобы сделать вывод о том, что добыча птиц не была случайной. Определены кости 39 видов птиц — водных, околоводных и сухопутных; кроме того, выделено еще 3 вида альбатросов и 4 вида буревестников, точно не определенных, а также не определенные до вида чайки и чистики (8; 9; 10; 11). Почти все они, за исключением гагарки Alca torda L., вида с современным ареалом в Атлантике (если только указание на этот вид не является опечаткой), а также люрика (Alle alle (L.), альбатросов (Phoebastria), малого лебедя (Cygnus bewickii Yarr.) и сухоноса (Anser cygnoides (L.)) обычны на Камчатке и в настоящее время. С учетом результатов предварительной обработки наших новых (дополнительных) сборов костного материала из археологических памятников в пос. Жупаново и на м. Лопатка список видов птиц, употреблявшихся в пищу древним населением Камчатки, увеличивается еще минимум на два десятка видов.

Таким образом, общее количество видов птиц, костные остатки которых обнаружены на древних стоянках на Камчатке, составляет, как минимум, 66 видов, порядка 22 % всей известной на сегодняшний день авифауны региона, включая мигрирующих и залетных птиц всех размеров. Без мелких воробьиных эта доля еще более значительна — порядка 32 % авифауны. Создается впечатление, что местные жители употребляли в пищу практически всех птиц, которые были доступны им для добычи на суше и на водоемах и привлекательны по размерам. Действительно, среди костного материала — все самые крупные и среднего размера камчатские птицы, независимо от того, размножаются они на Камчатке или только бывают на кочевках и миграциях. Из водных — это альбатросы, лебеди, гуси, гагары, утки, чистиковые; из сухопутных — каменный глухарь, белоплечий орлан и другие виды. Самые мелкие из найденных птиц: чирок-свистунок, черная ворона и мелкие чистиковые (тихоокеанский чистик, старик). Вес их тела от 270 до 660 г. Еще более мелкие воробьиные птицы размером от «дроздов» и меньше не обнаружены. Но найдены два вида небольшого размера куликов.

Совершенно определенно, что древние жители Камчатки с успехом добывали птиц и в открытом море, и на морских островах, и на побережье, и на внутренних водоемах, и на суше, в том числе в лесах. Но решающая часть костного материала в кухонных отложениях принадлежит водным и околоводным птицам. Чтобы понять это, во-первых, надо иметь в виду, что авифауна Камчатки, вследствие географического положения региона и его природных особенностей, вообще отличается высокой долей водных и околоводных птиц и высокой численностью их сезонных скоплений и гнездового населения. А, во-вторых, тому, вероятно, способствовали традиции прибрежного размещения стоянок и поселений. Тем более, что побережье и низовья крупных рек — самые богатые птицами зоны. Уместно сказать, что для местного населения п-ва Камчатка (не только из числа коренных и малочисленных народностей Севера) дикие птицы (и их кладки) традиционно оставались значимым объектом питания и заготовок вплоть до Великой Отечественной войны (12; 13), а на Командорских островах — до 1960-х гг. (14; 15; 16; 17; 18; 19; 20; 21; 22; 23; 24; 25) С 1987 г., как известно, коренные жители Командор вновь имеют право собирать кладки колониальных птиц для традиционного питания согласно квотам.

Более того, интерес к птицам у местного населения не ограничивался употреблением их в пищу. С. П. Крашенинников (7) и Г. В. Стеллер (26) сообщают о разных вариантах их использования, порой весьма экзотических. Камчадалы, как и обитатели Курильских и Алеутских островов, шили из птичьих шкурок одежду (парки) и, судя по всему, такая одежда считалась вполне нарядной, привлека-тельной, позволявшей женщинам «щеголять» в ней (27, с. 33). В этих целях использовали шкурки гагар, альбатросов, лебедей, гусей, уток и морских колониальных птиц (бакланов, чаек, чистиковых). Дольше всего парки продержались в быту местного населения на Командорских о-вах. Лишь с продажей Русской Америки в 1867 г. США и с арендой Командорских о-вов американской фирмой «Гутчинсон, Куль и Ко», закончившейся в 1891 г., парки были в основном вытеснены верхней одеждой американского производства (28). И все же их шили здесь до 1915 г. (21).

Легкие трубчатые кости конечностей птиц шли на изготовление бытовых изделий (например, иголок), а красивые перья и яркие клювы ипаток (Fratercula corniculata (Naum.)) и топорков (Lunda cirrhata (Pall.)) применяли для украшений шаманок. Из внутренних органов альбатросов делали «пузыри» — своеобразные поплавки для рыбацких сетей. По свидетельству Дениса Чичерина (29), алеуты, женщины и мужчины, носили в ушах вместо серег гусиные перья.

Есть основания предполагать, что наиболее ценные в хозяйственном отношении виды птиц (гусеобразные, хищные) могли служить товаром и даже своеобразной местной «валютой» в платежных делах. Так, по Стеллеру (27, с. 119): «на Курильских островах не встретишь ни одной юрты, которая не содержала бы живых орлов» в целях их передержки и продажи перьев. Для п-ва Камчатка не установлены факты использования птиц в целях продажи их перьев. С точки зрения современного орнитолога, это обстоятельство выглядит, по меньшей мере, странно.

Дело в том, что современная численность крупных хищных птиц, перья которых и могли представлять наибольшую «коммерческую» ценность, на Камчатке несравнимо выше, чем на Курильских о-вах. И гнезда таких птиц здесь более доступны. Можно было бы предполагать, что 250 лет назад характер регионального размещения белоплечего орлана, орлана-белохвоста, беркута были иными. В какой-то мере, это, быть может, и так. Но едва ли разница была существенной, поскольку основные трофические связи орланов ориентированы в нашем регионе на лососевых рыб, запасы которых и тогда, и сейчас на Камчатке значительно выше, чем на островах Курильской гряды. Нет оснований считать, что 250 лет назад численность, скажем, белоплечих орланов, самых многочисленных хищников из пернатых, была на Камчатке ниже, а на Курильских о-вах — выше, чем сейчас. Скорее — наоборот.

Принимая во внимание известные доказательства влияния культуры айнов на культуру ительменских племен крайней южной части полуострова (30), находки на м. Лопатка японских монет можно с большой долей вероятности предположить, что ительмены Южной Камчатки вполне могли использовать перья крупных камчатских хищников в качестве менового товара. Возможно, в основном именно с Камчатки и поступал «живой» товар, поскольку здесь собрать из гнезд молодых хищных птиц, тех же белоплечих орланов, было проще.

Кроме того, есть архивные сведения о том, что местные жители оплачивали птицами поборы чиновников. Так, уток, добытых местным населением, использовали в качестве оплаты (взятки) вместо денег и пушнины. Сведения об этом найдены в архивных материалах следственного дела об известном «большерецком» восстании в 1731 г. Оказывается, помимо прочего, казаки поборы брали «уток по пятидесяти с человека» (31).

Имея, таким образом, вполне разнообразный интерес к использованию птиц в быту, коренное население Камчатки, естественно, не могло не накапливать знания о разнообразии птиц и особенностях их образа жизни. Действительно, для большинства видов, упоминаемых Крашенинниковым (7) и Стеллером (26), ительмены имели свои собственные названия, а значит, различали их. Им хорошо были известны места наибольших сезонных скоплений колониальных птиц и гусеобразных. Для ряда видов они неплохо представляли себе особенности суточного и трофического поведения (старик (Synthliboramphus antiquus (Gm.) и другие морские колониальные виды), размножения (колониальные и хищные птицы), потребляемых кормов (лебеди), линьки (лебеди, гуси и утки), миграций и зимовки (лебеди, гуси).

Знания, разумеется, накапливались, прежде всего, с позиции их практического применения. В соответствии с ними придумывались способы охоты на птиц. Чаек, например, ловили на берегу и на воде, словно рыбу, на приманку крючками; морских колониальных птиц прямо на колониях — сетями, силками, или, как стариков, — весьма экзотическим способом, привлекая их в ночные часы пустыми рукавами верхней одежды (старики забирались туда, словно в норы); лебедей на местах их скоплений гоняли собаками и били палками; гусей во время линьки на озерах также гоняли собаками и на лодках, или выгоняли на сушу, где ловили в прикрытые ямы-ловушки; уток ловили сплетенными из крапивы сетями, натянутыми в специально вырубленных просеках в лесу на путях их суточных перелетов между водоемами; активно собирали яйца, прежде всего, колониальных птиц и особенно почитали кладки кайр (7; 26). Разнообразие применявшихся орудий промысла (32) просто-таки удивляет, а использование собак в качестве помощников на охоте известно на Камчатке еще с верхнего палеолита (33). Этнографические ительмены, как известно, специально натаскивали собак для охоты на зверей и птиц (7).

Все это — народные знания, накопленные вековым историческим опытом местного населения. Они передавались из поколения в поколение и стали известны с открытием Камчатки и ее присоединением к России.

Первая документированная информация о птицах Камчатки

Камчатка, как доказывают современные исследования (34), была открыта в середине XVII в. русскими казаками-первопроходцами, искавшими новые, богатые пушным зверем места на северо-востоке России в целях сбора ясака. В отличие от пушных зверей (прежде всего, соболя, лисицы, выдры) и морских млекопитающих (калана, моржа), запасы которых имели в то время поистине национальное ресурсное значение, птицы не относились к числу приоритетных природных богатств вновь открываемых земель. Путешественники рассматривали птиц, прежде всего как доступный и важный объект пропитания в трудных походах, а также использовали информацию о них в качестве одной из характеристик природных особенностей края. Потому можно понять, что в ранних казачьих челобитных, где упоминается о новых землях в Сибири и на севере Дальнего Востока, о птицах либо не было ни слова, либо речь шла о замечаниях самого общего характера, типа («...пернатых... коих здесь не мало водится...»), и касались они традиционно охотничьих видов.

Первое настоящее письменное упоминание о птицах Камчатки мы находим в знаменитых «скасках» Владимира Атласова, написанных по результатам его похода на Камчатку в 1697 г. Причем информация В. Атласова представляет особый интерес: «А в Курильской земле (так называли южную часть полуострова Камчатка. — Авт.) зимою у моря птиц — уток и чаек много, а по ржавцам лебедей много ж, потому что те ржавцы зимою не мерзнут. А летом те птицы отлетают, а остаетца их малое число, потому что летом от солнца бывает гораздо тепло...» (35, с.108). Похоже, казаков удивили встречи с зимующими на Камчатке утками и лебедями-кликунами. Это оказалось для них неожиданным и заслуживающим внимания. Их реакцию можно понять, поскольку землепроходцы (в основном, выходцы из умеренных регионов России) в своих многолетних маршрутах привыкли к облику суровых северных сибирских и дальневосточных земель, где лебедей и уток зимой не бывает. Неслучайно В. Атласов сравнивает природные особенности Камчатки с московскими: «А зима в Камчатской земле тепла против московского...» (35, с. 109). «Скаска» Атласова — первое документированное упоминание о птицах Камчатки, и ее автор обращает наше внимание на одну из особенностей камчатской региональной авифауны, которой она отличается и поныне.

Начало научного изучения птиц Камчатки

Первый этап (1737-1785 гг.). Складывается общее представление об облике фауны птиц полуострова. Путешественники-землепроходцы используют описания птиц, как одну из характеристик природных особенностей края. Особое внимание уделяется значению птиц в жизни местного населения. Информация о птицах Камчатки становится достоянием научной общественности и используется в первой крупной научной сводке.

Основополагающей вехой в ранней истории изучения птиц Камчатки стала Вторая Камчатская экспедиция 1733-1743 гг. под начальством Витуса Беринга, оставившая яркий след в истории научного изучения Камчатки. Студент С. П. Крашенинников, работавший в качестве натуралиста в составе этой экспедиции, собрал первые научные сведения о птицах Камчатки. Его научным руководителем и наставником был академик Г. Ф. Миллер, находившийся во время камчатской экспедиции в Якутске. Крашенинников же в октябре 1737 г. прибыл в Большерецк, где провел многие летние месяцы, отсюда и покинул Камчатку в апреле 1741 г. Большинство поездок по полуострову (они были весьма обширны) Крашенинников совершил зимой на собаках. Ему неоднократно удавалось пересекать горные хребты, переезжая из Большерецка в Петропавловск, из Тигиля в Нижнекамчатск и из долины Караги в долину Лесной. Он проехал всю долину р. Камчатки, восточное побережье полуострова от Караги до Петропавловска, северную часть западного побережья. В своем известном двухтомном «Описании земли Камчатки» (7), неоднократно переиздававшемся, которое справедливо считается первым монографическим описанием Камчатки, заложившим основы почти всех важнейших естественно-научных знаний об этом регионе, из 54 глав с описанием быта камчадалов, географии и геологии полуострова одну он отвел птицам. В ней три статьи: «О морских птицах» с упоминанием около 14 видов, «О птицах, кои по большей части около вод пресных водятся», в которой приводится около 34 видов, «О птицах, которые на сухом пути водятся» с указанием около 26 видов и «Реестр», в котором перечислено 48 видов, в том числе и не упоминавшиеся ранее в тексте. Всего упоминается примерно 80 видов птиц. Среди них есть и такие, находки которых на п-ве Камчатка позднее не подтвердились (например, тетерев), или, в лучшем случае, известны в настоящее время в качестве редких залетных (стерх) или ограниченных в настоящее время в распространении только таежными лесами континентальных районов Корякии (филин). Пока не удается установить, означает ли это, что указанные и другие виды птиц во времена работы Второй Камчатской экспедиции отличались иными, чем теперь, особенностями распространения и размещения. Или здесь вкрались неточности в обозна-чении видовой принадлежности.

С. П. Крашенинников нередко употреблял местные (ительменские или казачьи) названия птиц: «кановер», «мычегатка» и другие. Их расшифровку произвел Л. С. Берг при участии Л. А. Портенко (Описание земли Камчатки. изд. 4-е. 1949). Чаще всего описывается внешний вид птиц, иногда их голос, а также значение того или иного вида в жизни местного населения. Книга Крашенинникова — первая научная публикация о птицах Камчатки.

Почти одновременно с Крашенинниковым на Камчатке работал еще один участник Второй Камчатской экспедиции — адъюнкт натуральной истории Г. В. Стеллер (урожденный Штоллер). Он прибыл на полуостров на три года позже Крашенинникова — в сентябре 1740 г., пробыл здесь по июнь 1741 г., а затем с августа 1742 по 1744 г. Его маршруты на полуострове были не столь обширны, как у Крашенинникова. Но Стеллер участвовал в эпохальном плавании Витуса Беринга к берегам Америки, впервые описал представителей фауны неизвестных тогда островов, получивших затем название Командорских, пережил трагическую зимовку на этих островах. Уже здесь, на Камчатке, Стеллер обрабатывал результаты своих наблюдений. В 1747 г. его труд и коллекции были доставлены в Санкт-Петербург в Академию наук. Однако, как известно, труды участников Второй Камчатской экспедиции правительством были объявлены секретными и долгие годы пролежали без движения. Когда решение о публикации фундаментальной работы о Камчатке было все же принято, предпочтение было отдано рукописи Крашенинникова, прибывшего на Камчатку раньше и проехавшего по полуострову больше. Книга Стеллера увидела свет лишь в 1774 г., причем не в России, а в Германии (26), под тем же названием, что и у Крашениникова: «Описание земли Камчатки» (первоначальное название было иным: «Хистория Камчатская»). Неудивительно, что она не была широко известна в России. Впервые в полном варианте монография Стеллера была издана на русском языке совсем недавно (27). Из 36 глав четыре Стеллер посвятил птицам. Указано примерно 80 видов птиц, для некоторых даны характеристики, более подробные, чем у Крашенинникова. Содержание глав отражает такое же деление птиц на три группы: «О морских птицах», «О птицах пресных водоемов», «О наземных птицах». Часть видов названа по-русски (латинскими буквами) с употреблением ительменских и казачьих названий, нередко так же, как и у Крашенинникова, часть по-немецки, а для некоторых птиц приводится то ли родовое, то ли видовое латинское название.

В рубрикации материалов и информации о птицах Камчатки в монографиях Стеллера и Крашенинникова при заметных отличиях много общего и даже идентичного. Речь идет не только об одинаковых названиях птиц, описаниях их внешнего вида и значении в жизни местного населения (сходство здесь нетрудно понять), но и о впечатлениях, касающихся общего характера их размещения. Например, оба автора обращают внимание на высокую численность морских колониальных птиц именно на восточном, а не на западном (низинном) побережье полуострова. Оба подчеркивают, что наибольшей численностью гусеобразных отличаются озера в низовье р. Камчатки, вследствие чего местное население занимается здесь заготовкой гусей и уток. Оба сочли необходимым переложить на ноты голос морянки (правда, нотная запись у них несколько различается). Нет сомнений, авторы обменивались знаниями и обсуждали свои наблюдения между собой, взаимно обогащали друг друга информацией. Надо помнить также, что Академия наук, принимая решение об издании труда о Камчатке, поручила Крашенинникову включить в свою книгу все полезное, что он извлечет из работ Стеллера.

И все же Стеллер, будучи биологом (ботаником) по образованию, более глубоко разобрался в научных вопросах по биологии Камчатки, и в птицах, в частности. В его книге мы находим удиви-тельные догадки о биогеографических особенностях фауны суши. Так, Стеллеру принадлежит первое утверждение о роли обширных заболоченных пространств в качестве ландшафтной преграды, отделяющей Камчатку от континентальной части суши и препятствующей расселению животных. В последующем эта идея, уточненная, разработанная (так называемый «Парапольский барьер»), войдет в учебники по биогеографии как пример изоляции одной из полуостровных фаун. Кроме того, Стеллер приводит больше интересных деталей, касающихся образа жизни камчатских птиц. Некоторые сведения Крашенинников в своей книге приводит только со слов Стеллера, полагаясь, вероятно, на его знания и опыт.

Много любопытной для орнитологов информации можно найти у Стеллера. Например, он упоминает о речных чайках, «...насчет которых ительмены утверждают, будто они рождаются от камбалы. Эта чайка строит себе гнездо на суше и кладет два яйца; из одного будто бы выходит камбала, из другого — чайка» (27, с. 115). Г. Стеллер не комментирует этого, лишь указывает на то, что до сих пор таких птиц он достать не смог. Неужели он верил в такое чудо? Едва ли. Скорее, соблюдал осторожность. Ведь судя по всему речь может идти о фантастической (сказочной) интерпретации наблюдений, когда в гнездах чайковых птиц или возле них находили несъеденных (недоеденных) рыб. Такое бывает нередко. Чайки и крачки приносят в гнезда брачным партнерам и птенцам мелкую рыбу, которую не всегда съедают, и она засыхает тут же в лотке или на траве. Среди таких рыб мы находили колюшек, мелких камбал, молодь лососевых, остатки других видов.

Некоторые описания внешнего облика птиц у Стеллера до сих пор остаются загадкой для орнитологов, поскольку не позволяют четко идентифицировать их видовую принадлежность и рождают разнообразные гипотезы, например о встречах с экзотическими для Камчатки птицами, такими, как красноногая олуша (Sula sula) или южно-полярный поморник (Stercorarius maccormicki). Такие предположения, в частности, высказаны В. Шишкиным в комментариях к русскому изданию монографии Г. Стеллера (27, с. 270, 272).

Есть у Стеллера досадная неточность в оценке внешних различий сухопутных птиц Камчатки и «их европейских и сибирских сородичей». Г. В. Стеллер, к сожалению, не усмотрел никаких различий и счел необходимым указать на это. Это объясняется, на наш взгляд, скорее всего, недостатком материала и неразработанностью в то время вопросов о политипической структуре вида, которая лежит в основе современных представлений о биологическом виде. Согласно современным знаниям, камчатская авифауна, как известно, отличается значительным (как минимум, 10 % гнездящихся видов) эндемизмом на подвидовом уровне (36; 37; 38; 39; 40; 41). Но чтобы понять это, надо было представлять себе характер внутривидовой изменчивости птиц в масштабах ареалов, чего в те времена не могло быть, поскольку многие удаленные регионы были совершенно не изучены, коллекционных сборов оттуда не было. Уровень знаний и теоретических воззрений о биологическом виде и географической изменчивости был таковым, что птиц из популяций, которые заметно отличались во внешнем облике от хорошо известных популяций в европейской или сибирской частях их ареалов, обычно описывали самостоятельными видами. Соответственно, о внешних различиях между камчатскими птицами и их «европейскими и сибирскими сородичами» не могло быть и речи.

Кроме «Описания земли Камчатки», Стеллер оставил другие публикации, а также нео-публикованные материалы по результатам своего путешествия на Камчатку и к берегам Америки (27). Особый интерес представляет неоконченная им «История птиц Камчатки». Вероятно, именно эта работа представлена наибольшей из трех рукописей, хранящихся в Санкт-Петербургском филиале Российской Академии наук в объеме 16, 18 и 50 листов на латинском языке. Рукописи без заглавий, две из них с подписью автора. Наибольшая по объему рукопись не закончена. Упоминается примерно 70 видов птиц, основное внимание уделяется их внешнему описанию и значению в жизни ительменов. «Историю птиц Камчатки» можно расценить, как первый авифаунистический обзор Камчатки, что подтверждает высокий научный уровень орнитологических исследований Стеллера. На полях рукописей часто встречаются краткие замечания или отдельные латинские названия птиц, сделанные, видимо, рукой академика П. С. Палласа, который тщательно изучил материалы Стеллера и Крашенинникова и затем использовал их в своей знаменитой «Zoographia Rosso-Asiatica» (42) и других изданиях.

В дневнике Стеллера (43; 44) содержатся первые сведения о птицах Командорских о-вов. Их дополняют краткие замечания из дневника С. Вакселя (45), возглавившего Камчатскую экспедицию после смерти Витуса Беринга. Как известно, Командорские о-ва были открыты в 1741 г. при трагических обстоятельствах: экспедиция Беринга потерпела здесь кораблекрушение. Оставшиеся в живых, измученные цингой и голодом, участники экспедиции провели на необитаемом острове зиму, употребляли в пищу тундряных куропаток (44), стеллеровых бакланов (46) и даже белоголовых орланов (45).

Ярким орнитологическим открытием Стеллера, навсегда вошедшим в историю науки, является находка нового вида бакланов, как оказалось затем — эндемичного для Командорских о-вов и самого крупного по размерам из известных видов бакланов. Научное описание нового вида (Phalacrocorax perspicillatus) произвел академик П. Паллас уже значительно позже Второй Камчатской экспедиции (42). Чаще всего, эту уникальную птицу так и называют — Стеллеров баклан, или в качестве синонимов — Палласов, «очковый» баклан. Как известно, последующая судьба Стеллерова баклана оказалась трагичной: он исчез с лица земли примерно через 40 лет (или чуть больше) с момента первоописания вида (после 1852 г. его уже не наблюдали) и примерно через 112 лет, как его открыли. Одной из возможных причин того орнитологи видят в массовой эпизоотии, какие позже наблюдали среди бакланов на Командорах. Но, судя по всему, важным или даже решающим негативным фактором стало воздействие человека. Крупный по размерам (по словам Стеллера, одного такого баклана было достаточно, чтобы накормить трех матросов) и, похоже, сравнительно легкий для добычи очковый баклан стал объектом продовольственных заготовок для многих команд мореплавателей и промышлен-ников, снаряженных для добычи пушного зверя, в том числе специально бросавших якорь у берегов Командорских о-вах в целях пополнения припасов. В настоящее время в зоологических музеях Мира сохранилось всего 5 экземпляров этого вида.

Условно завершает первый этап в изучении птиц Камчатки работа Томаса Пеннанта «Арктическая зоология» (47). В предисловии автор рассказывает, что собирался посвятить ее Северной Америке, но под впечатлением результатов плавания знаменитого капитана Кука решил включить в нее описание млекопитающих и птиц Северной Европы и Азии до самых дальних известных тогда частей арктического мира, включая Камчатку. Замечания на всю зоологическую часть, касающуюся Российской империи, сделал опять же академик П. Паллас, специально для этого издания «...собравший разные замечания из рукописей его предшественников, особенно касающегося Камчатки, того же Стеллера...». В работе Пеннанта есть новая, конкретная, интересная информация о птицах Камчатки, которой нет ни у Крашенинникова, ни у Стеллера, но при этом много ошибочных указаний, подробно и критически проанализированных позднее В. Л. Бианки (48).

Второй этап (1789-1887 гг.). Значительно расширяется список видов птиц Камчатки. Благодаря сбору научных коллекций описывается большинство камчатских эндемичных форм. Больше внимания уделяется характеру обитания птиц. Издается первая региональная авифаунистическая сводка. Мы опускаем ссылки на известные исследования Камчатки, выполненные в этот период времени В. Головниным, К. Дитмаром, А. Эрманом, Г. Лангсдорфом и другими известными путешественниками и учеными, поскольку их указания на птиц лаконичны и часто касаются только тех, которых употребляли в пищу, либо неконкретны в содержании.

В 1789-1791 гг. Камчатку дважды посетили участники экспедиции по исследованию и съемке берегов Северо-Восточной Сибири, осуществленной в 1785-1794 гг. под руководством И. И. Биллингса и Г. А. Сарычева. В качестве естествоиспытателя в экспедицию был принят врач К. Г. Мерк, который вел дневник путешествия, а незадолго перед смертью передал составленные им «Записки» о научных наблюдениях П. С. Палласу (49). В предисловии к «Zoographia Rosso-Asiatica» Паллас (42) называет среди зоологов, материалами которых он пользовался, и Мерка.

Дневники Мерка были обнаружены в семейных архивах его родственников в 1936 г. Орнитологические сведения из них обработаны Е. Штреземаном (50). Мерк пробыл на Камчатке с 5 октября 1789 по 9 мая 1790 г. и затем с 13 октября 1790 по 22 мая 1791 г. В течение этого времени он неоднократно экскурсировал в окрестностях Петропавловска, а зимой совершил поездку в Большерецк. Сопровождал Мерка его помощник К. Кребс, самостоятельно добывший ряд птиц. Е. Штреземан обработал сборы Мерка и Кребса, хранящиеся в музее Берлина, произвел ревизию материалов, которыми пользовался Паллас, и свел видовые списки к 44 названиям птиц согласно современной номенклатуре.

Об академике Палласе следует сказать особо. Он сыграл важную роль в познании авифауны Камчатки, хотя сам на Камчатке не был. Паллас интересовался новой информацией о птицах, поступавшей от путешественников, причем относился к ней критически, проявляя высочайшую научную добросовестность, использовал возможности для ознакомления с собранными коллекциями. По экземплярам, привезенным с Камчатки, Паллас впервые для науки описал ряд новых видов птиц, в частности (42), как мы уже упоминали, — эндемичного для Командорских о-вов Стеллерова или Палласова баклана, а также — Берингова баклана (Phalacrocorax pelagicus), сибирскую гагу (Polysticta stelleri), тихоокеанского чистика (Cepphus columba), камчатскую крачку и другие виды и подвиды. В его «Zoographia...» мы находим первые упоминания о птицах континентальных районов Корякии (Олюторское побережье), информацию о птицах Командорских о-вов.

В 1826-1829 гг. Ф. П. Литке руководил кругосветной экспедицией на шлюпе «Сенявин», в которой участвовал орнитолог Ф. Г. Киттлиц. В описании путешествия (51) из 20 глав семь посвящены Камчатке. Ф. Киттлиц провел в Петропавловске более полугода (с конца сентября по конец октября 1827 г. и затем с начала июня и до середины ноября 1828 г.). В течение этого времени он экскурсировал в окрестностях Петропавловска, а в 1828 г. совершил две поездки: сначала из Петропавловска через Начикинское, Малки и Ганальское вниз по долине р. Камчатки до сел. Ключевского и обратно, а затем из Петропавловска через Большерецк по западному побережью полуострова на юг до селения Явино и обратно. В описаниях Киттлица упоминается около 90 видов птиц. Впервые описан камчатский каменный глухарь Tetrao parvirostris kamtschaticus, добытый в районе Начик. Несколько десятков птиц из коллекции Киттлица хранится в музее Зоологического института (ЗИН) РАН в Санкт-Петербурге, в том числе и шкурки каменного глухаря и сизой овсянки (Emberiza variabilis Temm.). Последняя добыта 24 июня недалеко от Петропавловска. Ф. Киттлиц описал ее, как новый вид Zonotrichia musicae, не зная, вероятно, что она уже описана К. Темминком по экземпляру, добытому в Японии (52). В настоящее время имя «musicae» сохраняется в качестве названия для камчатского подвида E. variabilis (53; 54). Вместе с Киттлицем в этой же экспедиции участвовал доктор К. Мертенс, собиравший, главным образом, беспозвоночных. В коллекции ЗИН РАН есть несколько добытых им птиц.

Сборами Г. Стеллера, затем К. Мерка, К. Кребса. Ф. Киттлица и К. Мертенса положено начало коллекционированию птиц Камчатки в центральных зоологичеких музеях, а Паллас, Темминк и Киттлиц начали описание эндемичных форм, свойственных п-ву Камчатка и Командорским о-вам.

В 1820-х гг. появились первые постоянные поселения на Командорских о-вах, к тому времени уже хорошо известных и испытывавших мощный пресс русских и иностранных промышленников, приезжавших для добычи морских зверей. Поселившиеся здесь алеуты вели традиционный образ жизни, морские колониальные птицы и тундряные куропатки были для них незаменимым объектом питания. Из птичьих шкурок по-прежнему шили парки (на одну уходило 40 топорковых или 60 ипа-точьих шкурок). На Алеутских о-вах парки для маленьких детей шили даже «...из орловых шкурок с одним только пухом...» (55, с. 212, 216), возможно так было и на Командорах (14).

В 1839 г. Зоологический музей Российской Академии наук в Санкт-Петербурге направляет препаратора музея И. Г. Вознесенского в Русскую Америку для сбора зоологических коллекций тогда еще практически не изученных островов северной части Тихого океана. Илья Гаврилович взялся за дело с таким энтузиазмом и с таким размахом, что рассчитанное на три года его путешествие растянулось в итоге на 10 лет. Базировался он на Аляске, откуда совершал плавания в целях обследования побережий Северной Америки, о-вов Прибылова, Алеутских и Курильских, Охотского побережья. Первое посещение Камчатки было кратковременным: следуя вдоль Курильских о-вов с юга на север, он достиг 16 июля 1844 г. порта Петропавловска, и свои первые сборы сделал в его окрестностях. Затем отправился на о. Беринга и далее — в столицу Русской Америки Новоархангельск. Основательно он «занялся» Камчаткой в 1846-1848 гг., когда, будучи в Аяне, куда незадолго до этого были переведены фактория и порт Российско-Американской компании, он получил депешу из Академии наук об очередном продлении командировки. В. С. Завойко, начальник Аянского порта, вручил ему тогда 500 руб. на приобретение новых экспонатов для академических музеев.

31 июля 1846 г. И. Г. Вознесенский и его бессменный помощник по экспедиции Филат Дружинин отплыли на Камчатку. В Петропавловске тогдашний «начальник Камчатки» капитан II ранга Р. Г. Мишин вручил им «открытый лист» — документ, согласно которому старостам и другим «местным начальникам» предписывалось оказывать ученым всемерную помощь. 27 августа 1846 г. путешествен-ники отчалили на боте «Камчадал» из Авачинской бухты и 30 августа достигли Усть-Камчатска.

И. Г. Вознесенский охватил маршрутами многие районы полуострова. В конце 1846 г. он прошел восточным побережьем на север до Караги, а в начале 1847 г. возвратился в Петропавловск, пройдя через Нижнекамчатск по долине р. Камчатки. Весной 1847 г. И. Г. Вознесенский осуществляет поездку из Петропавловска в Большерецк и до осени работает на западном побережье Камчатки от р. Облуковиной до м. Лопатка. Поздней осенью 1847 г., возвращаясь с Лопатки, И. Г. Вознесенский направляется к верховью р. Камчатки и спускается вниз по реке до вулкана Ключевского. Отсюда он перевалил через горный хребет на западное побережье полуострова к сел. Тигиль, а затем вдоль морского побережья прошел на север до Лесной. Вновь перевалив горный хребет, он вышел на восточное побережье к сел. Дранка, а оттуда добрался до Нижнекамчатска.

И. Г. Вознесенский покинул п-ов Камчатка 13 сентября 1848 г. и на судне "Атха" направился в Новоархангельску, чтобы оттуда уже вернуться в Россию. На Камчатке он собрал 340 шкурок 96 видов птиц. В целом же, результативность его экспедиции оказалась очень высокой. Российская Академия наук получила крупнейшее в мире собрание этнографических и естественно-исторических экспонатов из Русской Америки и самых удаленных дальневосточных владений России. До сих пор по признанию авторитетных ученых ни одно государство не владеет подобными сборами. Илья Гаврилович Вознесенский - один из ярких русских путешественников первой половины XIX столетия. Остается сожалеть, что, совершив столь большое путешествие, он не оставил нам публикаций о природе, птицах полуострова. Однако дневники Вознесенского с подробным описанием маршрутов, в том числе камчатских, с многочисленными зарисовками уцелели и хранятся в архиве РАН в Санкт-Петербурге. Их обработку по птицам произвел Ю. В. Аверин (1).

Период активного изучения птиц Камчатки в 1879-1883 гг. связан с именами польского политического ссыльного, профессора зоологии Варшавской Главной школы Бенедикта Дыбовского и сотрудника Национального музея США в Вашингтоне Леонарда Стейнегера. Этот короткий по продолжительности период времени ознаменовался существенным продвижением вперед в вопросах авифаунистики, географии птиц и описании эндемичных камчатских подвидов.

Дыбовский, безуспешно пытавшийся организовать научную экспедицию на Камчатку после того, как в 1877 г. закончился срок его принудительного пребывания в Сибири, изъявил желание поступить на службу в Петропавловск в качестве медика. Просьба была удовлетворена при посредстве Русского географического общества. Будучи окружным врачом, по долгу службы Дыбовский побывал во многих районах полуострова и во время своих поездок наблюдал и собирал птиц, их яйца. О маршрутах Дыбовского в его публикациях, посвященных птицам, сведений нет, но в одной из работ (56) перечислены географические пункты (Карага, Петропавловск, бух. Камбальная, Озерная, Тигиль, долина р. Камчатки, вулкан Ключевской), свидетельствующие о том, что он побывал почти на всем полуострове. Дыбовский вел переписку с хранителем Варшавского музея В. Тачановским, которому и отсылал свои коллекции. Первую работу о птицах Камчатки и Командорских о-вов Тачановский опубликовал самостоятельно (57; 58). Статья представляет собой список из 118 видов птиц, лишь о некоторых есть скудные сведения. Сделано (57) первое описание камчатского поползня Sitta europaea albifrons. Вторую работу о птицах Камчатки и Командорских островов публикует сам Дыбовский (56). В ней, кроме списка видов, есть и некоторые сведения о распространении, характере пребывания и биологии ряда видов. Работа осталась незаконченной, перечислено только 78 форм птиц (дневные хищники, совы, стрижи, дятлы, воробьиные, куриные). Имеется первое описание камчатского большого пестрого дятла Dendrocopos major kamtschaticus. Третья статья о птицах Камчатки и Командорских о-вов - совместная (59). Список составляет 154 формы (для Командорских о-вов - 107 видов) и, кроме того, - сомнительные - черный дятел Dryocopus martius (L.) и белоголовый орлан Haliaeetus leucocephalos (L.). Сведения о птицах - скупые и приведены лишь для некоторых видов. Эта публикация представляет собой первую фаунистическую сводку о птицах Камчатки и Командорских о-вов.

Как человек грамотный и неравнодушный к природе, жизни местного населения, Дыбовский поддержал инициативу жителей Петропавловского округа и помог написать ходатайство о заповедании лучших соболиных угодий. В результате в 1882 г. на Камчатке учреждены первые в России заповедники - Кроноцкий и Асачинский. В последующем сотрудники Кроноцкого сыграли выдающуюся роль в изучении авифауны Камчатки.

Интерес Тачановского к птицам Восточной Сибири сохранился надолго, и вскоре он публикует капитальную сводку по фауне птиц этого огромного региона (60). Автор обработал коллекции Варшавского музея, новые поступления птиц из Восточной Сибири, в том числе от Дыбовского. Многие сведения о птицах Камчатки, опубликованные ранее в статьях, вошли в эту сводку. Появлению ее предшествовал "Критический обзор орнитофауны Восточной Сибири" (61), в основном написанный с использованием сочинения Палласа (42), в нем неоднократно упоминается о Камчатке.

Л. Стейнегер впервые высадился на о-ве Беринга в мае 1882 г., где пробыл до октября 1883 г. За это время он несколько раз покидал Командорские о-ва, посещал Петропавловск, но всегда ненадолго. Кроме окрестностей Петропавловска, Стейнегер нигде более на п-ве Камчатка не был, но результативность его работ оказалась очень высокой. Он собрал коллекцию из около 2 тыс. экз. птиц и описал ряд новых форм, принимаемых систематиками до настоящего времени: камчатскую сороку Pica pica camtschatica, камчатского малого пестрого дятла Dendrocopos minor immaculatus (62), камчатского трехпалого дятла Picoides tridactylus albidior (63). Описал он и камчатского большого пестрого дятла в качестве нового вида Dendrocopus purus (64), но уже после того, как камчатский подвид был описан Дыбовским (56), в связи с чем название, предложенное Стейнегером, сведено в синоним Dendrocopos major kamtschaticus. Порой, отстрел птиц был явно излишним: так, на Командорских о-вах Стейнегер застрелил 11 белоголовых орланов, что, возможно, стало причиной (или одной из таковых) сокращения численности и исчезновения местной популяции этого вида.

Дополнил Стейнегера известный американский орнитолог Р. Риджви (65), обративший внимание на оставшиеся неописанными экземпляры его камчатской коллекции. Стейнегер расширил список птиц Командорских о-вов до 144 видов и подвидов (41; 62; 66; 67; 68).

Впечатления о Камчатке оказались настолько сильными, что позднее Стейнегер неоднократно обращался к этим материалам для сравнения (69; 70; 71 и другие). Не утратила своего значения его монография, посвященная птицам Камчатки и Командорских о-вов (41), в которой Стейнегер использовал и свои личные материалы, и всю известную к тому времени информацию о птицах региона. В список включено 175 видов, из них 45 выделены как сомнительные (приведены на основании недостоверных указаний в литературе). Девятнадцать видов птиц, явно ошибочных, указаны без порядковых номеров и под вопросительными знаками.

Особую научную ценность представляет первый зоогеографический анализ орнитофауны Камчатки. Общепризнанными стали выводы Стейнегера о том, что орнитофауна полуострова состоит преимущественно из палеарктических видов и по своему составу близка к фауне птиц Восточной Сибири, хотя в сравнении с ней обеднена и производит впечатление островной, а также, что между фаунами птиц Северной Америки и Камчатки мало сходства.

Стейнегер первым начал сбор на Командорах ископаемых птиц (72). Это были первые палеонтологические сборы птиц на Дальнем Востоке России. В 1882 г. при раскопках на Песчаном мысу на о-ве Беринга он собрал кости вымершего к тому времени Палласова баклана, описанные затем Ф. А. Лукасом (73). Под влиянием этих работ в 1890 г. Российская Императорская Академия наук обратилась к Н. А. Гребницкому, начальствовавшему тогда на Командорах, с просьбой произвести тщательные раскопки на наносах Песчаного мыса. В результате была собрана коллекция костей, среди которых также оказались кости Палласова и, кроме того, краснолицего (Phalacrocorax urile (Gm.) бакланов (74; 75). Летом 1895 г. Стейнегер вновь посетил о-в Беринга и из тех же отложений собрал вторую партию костей, наиболее интересными из которых, по мнению Лукаса (76), были опять же череп и грудина Палласова баклана (77; 78).

В последующем (вплоть до 1922 г.) Стейнегер еще бывал на Командорских о-вах, но уже с иными целями, в частности, для изучения морских котиков.

В дни самого первого пребывания Стейнегера на Командорских о-вах в Авачинской бухте бросила якорь яхта «Марчеза», совершавшая круиз по странам Тихого океана от Камчатки до Малайского архипелага. Капитаном судна был К. Т. Кеттлевель. Участники круиза пробыли на Камчатке с 13 августа по 27 сентября 1882 г. За это время они совершили маршрут из Петропавловска в окрестности Вилючинского вулкана на горячие источники и поездку из Петропавловска к Ганалам, а оттуда вниз по р. Камчатке к ее устью. Пребывание на полуострове было прервано кратковременной поездкой на о. Беринга. Возвращаясь оттуда, путешественники осмотрели побережье Шипунского полуострова. В подробном описании путешествия Ф. Г. Галлимардом (79) четыре главы из одиннадцати (т. 1) посвящены Камчатке. В тексте упоминается 27 видов птиц, сделан рисунок белоплечего орлана. Многие названия приведены на латынь, для некоторых в примечании даются объяснения — как правильно называть вид в соответствии с монографией Стейнегера. Кроме того, в книге есть приложения, одно из которых называется «Птицы Камчатки». Это приложение представляет собой список птиц с латинскими, иногда в дополнение к ним и с английскими названиями 186 видов. В этот список вошли и птицы Командорских островов и составлен он, судя по всему, в основном по Стейнегеру. Позднее Г. Розенберг просмотрел описание путеществий на «Марчезе», сделанное Галлимардом, выписал оттуда сведения о птицах и опубликовал краткую заметку (80). В 1884 г. Модест Богданов (81) издает «Перечень птиц Российской Империи», в котором не- мало указаний на распространение тех или иных видов на Камчатке. Наряду с известными фактами есть и неподтвержденные последующими исследованиями. Сомнительные случаи критически проанализированы впоследствии В. Л. Бианки (48).

Третий этап (1896-1939 гг.). Его можно назвать накопительным: усилиями многих ученых (в том числе, зарубежных) собран значительный объем новой информации о видовом составе птиц, о характере их пребывания и сезонных аспектах авифауны. Одни ученые оказывались на Камчатке случайно, другие участвовали в специально организованных экспедициях, третьи обрабатывали чьи-либо сборы. Появляются конкретные материалы по экологии видов. Пополняются коллекции. Систематическое положение видов часто оценивается до подвида. Мы опускаем ссылки на публикации в популярных изданиях и серьезных научных исследованиях о природе Камчатки, которые появились в конце XIX — начале XX столетий в связи с ростом интереса к освоению ее богатейших природных ресурсов (В. Арцышевский, В. Арсеньев, С. Бормантов и другие авторы), в которых есть небольшая информация о птицах, в основном уже известная, либо неподтвержденная фактическим материалом.

В 1896-1898 гг. на Камчатке побывал Н. В. Слюнин, участник экспедиции К. И. Богдановича. Слюнин коллектировал на Командорах, в Авачинской бухте, совершил переходы из Петропавловска в Большерецк и из Еловки на р. Тигиль. Он собрал 45 экз. 37 видов птиц, обработанных затем М. А. Мензбиром (82), а в своей книге (83) сообщил некоторые сведения о птицах северо-восточной части Охотского моря и прилегающих территорий, откуда долгое время вообще не было никакой информации о птицах.

С 14 июля 1896 по 31 августа 1897 г. во время посещения Алеутских о-вов на военных кораблях «Спартан» и «Линнет» вблизи Петропавловска, в Укинском заливе, у Караги и на о-ве Карагинском побывал английский орнитолог Джеральд Баррет-Гамильтон. Им собрано 69 шкурок, а всего отмечено 56 видов птиц. Первыми публикациями были: краткое сообщение о птицах этих районов (84), первоописание камчатской кедровки Nucifraga caryocatactes kamtschatkensis (85) и краткая заметка о посещении о-ва Карагинского (86). Затем опубликована статья, обобщившая все сведения автора (87) с интересными фаунистическими находками. В частности, добыт птенец гаги-гребенушки Somateria spectabilis (L.); до сих пор — это единственное из доказательств гнездования вида на Камчатке. И сообщается о находке пролетной особи сибирской завирушки Prunella montanella (Pall.).

В 1906 г. американский орнитолог А. Кларк участвовал в Тихоокеанской рыболовной экспедиции на судне «Альбатрос». Судно, пройдя вдоль восточного берега Камчатки, на короткое время (с 17 по 20 июня) бросило якорь в Авачинской бухте, благодаря чему Кларк имел возможность совершить экскурсию в окрестностях Петропавловска (88; 89).

Берингово море привлекает исследователей из разных стран: информацию о птицах северных прибрежий Камчатки, собранную по результатам круизного обследования Берингова моря, мы находим также у А. Райхенау (90).

В 1908-1909 гг. на Камчатке развернули активные полевые работы зоологический, ботанический и геологический отряды Камчатской экспедиции Русского географического общества, снаряженной по инициативе Ю. М. Шокальского и П. П. Семенова-Тянь-Шанского и на средства мецената Ф. П. Рябушинского. В зоологическом отряде П. Ю. Шмидта работал известный российский орнитолог В. Л. Бианки. Он прибыл на Камчатку 10 июня и покинул ее 22 октября 1908 г. Маршруты были очень ограничены (Петропавловск, окрестности Усть-Камчатска, долина р. Камчатки от устья до Козыревска и обратно), состоялась кратковременная поездка на Командорские о-ва. Несмотря на относительно кратковременное пребывание на Камчатке, был собран большой объем материала: около 300 птиц, 120 яиц и 15 гнезд. Отмечен 121 вид. Бианки (91) написал отчет, в котором изложил некоторые представления о зоогеографии полуострова. Он, как и Стейнегер, считал авифауну Камчатки близкой по составу к восточносибирской, но обедненной в сравнении с ней. Кроме того, по Командорским о-вам Бианки (92) опубликовал краткий обзор авифауны по результатам обработки новых коллекций.

Позднее в Петербурге Бианки (48) написал монографию «Птицы Камчатки». Долгое время считалось, что ее рукопись, как и дневники, погибла (93; 2). Но оказалось, она хранится в отделе орнитологии ЗИН РАН (Санкт-Петербург). Ее нашли в 1974 г. в архиве Л. А. Портенко. Рукопись сохранилась не в полном объеме, найдены только страницы с 273 по 792. Текст изложен мелким убористым почерком на тетрадных страницах в виде 137 видовых очерков (куриные, журавли, кулики, чайковые, чистиковые, кукушки, совы, стрижи, дятлы, воробьиные). Каждый по следующему плану: латинское и русское названия вида, перечень всех литературных источников, в которых есть упоминание о данном виде, список коллекционных экземпляров, собранных экспедицией Рябушинского, а затем и всеми другими сборщиками, местные названия (русские, камчадальские, ламутские, корякские, западные), наконец, сам очерк с подробным изложением всех известных встреч с птицами данного вида, наблюдений, с подробными цитатами из первоисточников и их критической оценкой. Есть также приложение I, в котором критически анализируется информация о 77 видах птиц, приводимых для Камчатки, по мнению Бианки, ошибочно. Рукопись Бианки — самая капитальная из работ по птицам Камчатки по состоянию знаний о них на начало ХХ столетия. Бианки детально разобрался в вопросах систематики, номенклатуры, синонимики (включая местные названия) птиц. Он, в частности, указал на ошибочность описания камчатского белоспинного дятла Dendrocopos leucotos voznesenskii Buturlin. В монографии на высочайшем научном уровне критически анализируется вся известная на тот момент информация о птицах Камчатки.

Но почти все это оставалось долгое время неизвестным. Монография Бианки и сейчас представляет научный интерес, прежде всего для истории изучения птиц Камчатки и может быть рекомендована к изданию даже в том неполном объеме, в каком она сохранилась.

Среди участников зоологического отряда экспедиции Рябушинского в качестве энтомолога и лимнолога работал также будущий академик А. Н. Державин. В тексте описаний его маршрутов, опубликованных в общем отчете зоологического отдела, содержится немало сведений о птицах (94). Ему принадлежит первая информация, свидетельствующая о том, что бассейн оз. Курильского на крайнем юге Камчатки издавна являлся местом зимовочных скоплений крупных хищных птиц. В настоящее время — это одна из самых ярких достопримечательностей авифауны птиц Камчатки, о которой хорошо знают не только орнитологи, но все туристические фирмы Камчатки. Небольшая информация о птицах есть у руководителя ботанического отряда В. Л. Комарова (95).

В 1910 и 1912 гг. корякское побережье посетили российские ледоколы «Вайгач» и «Таймыр» с гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана. Судовые врачи Э. Е. Арнгольд и Л. М. Старокадомский во время стоянок собрали 22 экз. птиц в бух. Св. Павла (9 и 10 октября 1910 г.), на м. Говена (7 и 9 июля 1912 г.) и на м. Олюторском (10 июля 1912 г.), хранящиеся в ЗИН РАН (96). В книге Старокадомского (97) есть также некоторые указания на птиц.

В 1913 г. Гарвардский университет организует экспедицию в северную часть Тихого океана под руководством Д. Тауэра, Т. Лимана и Д. Диксона. 10 мая судно экспедиции подошло к Петро-павловску и до 27 мая двигалось вдоль восточного побережья полуострова к м. Африка, а оттуда через Берингово море направилось к о. Св. Лаврентия. Участники экспедиции высаживались на берег у Петропавловска и на м. Шипунском. Сведения о птицах, собранные за все время путешествия, опубликованы участником экспедиции В. Бруксом (98).

С 1920 г. на Камчатке начала работы Шведская научная экспедиция, среди участников которой был орнитолог Стен Бергман. На Камчатке он проводил исследования с мая 1920 по сентябрь 1922 г., проехав вдоль западного побережья от Лопатки до Тигиля, оттуда к низовью р. Камчатки, вдоль нее поднялся в верховье и вышел к Петропавловску. Из Петропавловска на судне Бергман ходил к м. Лопатка. Им собрано около 420 шкурок птиц. Работы охватили все сезоны года. В своей книге (93) автор указывает на 135 видов птиц, причем только тех, что наблюдал и собрал сам или другие участники шведской экспедиции, в том числе Ренэ Малэс, написавший самостоятельную книжку о Камчатке (99). В очерках — сведения о систематике, распространении и биологии птиц. Материалы Бергмана значительно дополнили знания о птицах п-ва Камчатка.

В апреле и в августе 1924 г. канадский орнитолог Г. Лейн на судне «Типвал» совершил плавание вдоль восточных берегов Камчатки, высаживаясь в Петропавловске (во второй половине июля). В его статье (100) имеются интересные сведения о птицах, сделанные преимущественно с борта судна. Несколько видов отмечено и добыто в окрестностях Петропавловска.

К. А. Воробьев (101) опубликовал список птиц из сборов С. Г. Крыжановского (34 экз.), сделанных в июле и августе 1925 г. в долине р. Кихчик на западном побережье Камчатки.

На конец XIX — начало XX вв. пришелся период коллектирования птиц на Командорах Л. Ф. Гриневецким, Н. А. Гребницким, Н. П. Сокольниковым, Д. П. Филатовым и В. Векентьевым. Эти сборы обработаны В. Л. Бианки (92), С. А. Бутурлиным (102), Б. М. Житковым и С. Г. Штехер (103), Э. Хартертом (104). В 1928 — 1931 гг. на Командорских о-вах работал известный зоолог, профессор Томского государственного университета Г. Х. Иогансен, который подвел итог всем предыдущим исследованиям и собственным наблюдениям и опубликовал сводку «Птицы Командорских островов» (46). Уточненный им авифаунистический список (к сожалению, как отмечает Ю. Б. Артюхин (6), — с пропусками) составил 175 видов (105).

С июня 1930 до конца октября 1931 г. на севере Камчатского п-ва и на юге Корякского нагорья изучал охотничьих зверей (а попутно и птиц) Л. О. Белопольский. Им исследована значительная часть северо-восточного побережья полуострова от бух. Укинской до Корфа, о. Карагинский и о. Верхотурова. Зимой Белопольский совершил поездку на собаках к бух. Рекинники. Им собрано более 100 экз. птиц 60 видов.

Обработку сборов произвели Л. О. Белопольский и Е. Н. Рогова (106). Ныне коллекция хранится в Зоомузее ЗИН РАН (Санкт-Петербург).

Вообще на конец 1920-х и начало 1930-х гг. пришелся период довольно активного изучения птиц континентальных районов Камчатки, прежде всего благодаря тому, что на территории Корякского национального округа были организованы охотоведческие исследования. С. Д. Перелешиным, В. С. Ба-жановым и М. А. Малышевой были собраны орнитологические сведения и коллекции птиц из неисследованных к тому времени бассейнов рр. Пенжина и Таловка, а также из Корякского нагорья. Эти материалы обработаны Г. П. Дементьевым (4). В его сводку вошли, кроме того, материалы, доставленные из зал. Корфа работниками Тихоокеанской научно-исследовательской станции (ТОНИС, ныне ТИНРО) и наблюдения, выполненные А. В. Самородовым в юго-восточной части Корякского нагорья.

В 1931 и 1932 гг. среднее течение р. Пенжины дважды посетил Л. А. Портенко (107), исследовавший в это время птиц бассейна р. Анадырь.

А. А. Емельянов (108) в своем «Очерке исследований наземных животных Дальнего Востока» изложил некоторые итоги зоологических исследований, в том числе на Камчатке, в период с 1740 по 1936 г. Кроме упомянутых нами экспедиций, он рассказал еще об одной, совершенной в 1932-1934 гг. под начальством Н. А. Оранского в Корякском нагорье. По словам Емельянова (109, с. 21), в отчете этой экспедиции дан список птиц, имеющих промысловое значение. Ни А. А. Кищинскому (3), ни нам отыскать его, однако, не удалось.

В 1937 г. на восточном побережье Корякского нагорья работала экспедиция Всесоюзного Арктического института. Ее сотрудник этнограф Н. Б. Шнакенбург (109) опубликовал некоторые общие наблюдения, касающиеся обычных морских птиц Олюторского побережья от м. Витгенштейна до устья р. Мелювеем.

В итоге, только более чем через 100 лет после того, как впервые Паллас упомянул о птицах из континентальных районов Корякии, появились вполне определенные сведения об облике авифауны этого региона. Это было тем более примечательно, что вплоть до 1920-х гг. природа этой части дальневосточных земель была вообще не изучена, и даже линия морского корякского побережья на картах в то время местами изображалась лишь условным пунктиром.

Четвертый этап (1940 — 1958 гг.). В качестве самостоятельного этапа в ранней истории изучения птиц Камчатки мы рассматриваем исследования Ю. В. Аверина. В 1934 г. постановлением ВЦИК Совета Народных Комиссаров РСФСР на Камчатке открывается Кроноцкий государственный заповедник с границами по восточному побережью от р. Малой Чажмы до р. Шумной (позднее границы заповедника были сдвинуты южнее до Семячикского лимана включительно). Со времени первого учреждения Кроноцкого в 1882 г. он существовал скорее номинально: не было штатной охраны, научных работников. И вот теперь Кроноцкий заповедник стал государственным учреждением в системе заповедников Главохоты РСФСР со своим штатом работников и бюджетным финансированием. С июля 1940 по сентябрь 1946 г. с перерывами до одного года в заповеднике работал Ю. В. Аверин. Многолетние самоотверженные исследования позволили ему с большой полнотой изучить центральные районы Восточной Камчатки, собрать сведения не только о видовом составе птиц, но и о характере их пребывания, ландшафтном распределении, биологии, периодических явлениях. Для многих видов птиц такие сведения на Камчатке были получены впервые. После выхода в свет его сводки (110) район Кронок стал наиболее изученным на Камчатке в отношении птиц, хотя большинство предыдущих исследователей работали не на побережье, а в центральной части полуострова, в долине р. Камчатки. Ю. В. Аверин, а также В. Волкова собрали 360 шкурок птиц 106 форм, хранящихся в основном в Зоомузее МГУ. В авифауну Кроноцкого заповедника включены 128 видов (131 с подвидами) птиц. По этим материалам опубликована также статья о каменном глухаре (111).

После публикации книги о птицах и зверях Кронок Аверин готовит сводку о птицах Камчатского п-ва. В ее основу положены в основном те же материалы, собранные им на Восточной Камчатке в Кроноках. Использованы также личные наблюдения из окрестностей Петропавловска, бух. Ахомтен (ныне — бух. Русская), м. Лопатка (112; 113) и архивные материалы — рукописи Стеллера и дневники Вознесенского. Он подвел итог исследованиям птиц Камчатки: произвел инвентаризацию авифауны на подвидовом уровне, обработав коллекции ЗИН АН СССР и Зоомузея МГУ (в его авифаунистическом списке 198 видов и подвидов), обобщил сведения о биотопических связях, биологии, периодических явлениях отдельных видов и оформил результаты в виде докторской диссертации (1). Сделан принци-пиально новый шаг в зоогеографическом анализе авифауны Камчатки: выделены типы фауны с учетом ареалогии отдельных видов, разработано зоогеографическое деление полуострова на участки по ландшафтно-зональному принципу. На основании существовавших тогда знаний Аверин (114; 115) попытался реконструировать пути формирования авифауны.

В тот же период времени, когда в Кроноках работал Аверин (1941-1942 гг.), зоологические сборы в бассейне р. Пенжины, послужившие основой их статьи, произвели охотоведы М. Г. Волков и В. В. Волкова, (116). Кроме того, с 1949 по 1953 г. на территории Корякского национального округа работала комплексная землеустроительная экспедиция Министерства сельского хозяйства РСФСР, участники которой описывали птичьи базары, собирали сведения о заготовках боровой дичи и водоплавающих птиц. Часть этих сведений вошла в сводку И. С. Гурвича и К. Г. Кузакова (117). Небольшая коллекция птиц была собрана в 1947-1956 гг. в бух. Северной Глубокой С. Г. Клумовым, М. М. Слепцовым, В. М. Гудковым и передана на хренение в Зоомузей МГУ. Все сборы птиц из Корякского нагорья и неопубликованные сведения подытожил А. А. Кищинский (3).

Работами Аверина завершается период ранней истории изучения птиц Камчатки. Стало очевидным, что, хотя этот период и длился более 220 лет, базовая информация о распространении птиц, их численности, образе жизни и важнейших экологических связях фрагментарна и для преобладающего большинства видов крайне скудна или вообще отсутствует.

1. Аверин Ю. В. Птицы Камчатского полуострова: автореф. дис. докт. биолог. наук / Ю. В. Аверин. Л. : Зоологический институт АН СССР, 1957. 561 с.
2. Лобков Е. Г. Региональные очерки истории изучения фауны птиц СССР. Камчатка // Птицы СССР. История изучения. Гагары. Поганки. Трубконосые. М. : Наука, 1982. С. 180-187.
3. Кищинский А. А. Птицы Корякского нагорья / А. А. Кищинский. М. : Наука, 1980. 335.
4. Дементьев Г. П. Материалы к авифауне Коряцкой земли / Г. П. Дементьев. М. : Изд-во МГУ, 1940. 82 с. (Материалы к познанию фауны и флоры СССР. Новая серия. Отд. Зоологии. Вып. 2 (17)).
5. Яхонтов В. Д. Птицы Пенжинского района // Птицы Северо-Востока Азии. Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1979. С. 135-162.
6. Артюхин Ю. Б. Гнездовая авифауна Командорских островов (современное состояние и динамика, охрана и перспективы использования) : автореф. дис. ... канд. биолог. наук / Ю. Б. Артюхин. М., 1991. 18 с.
7. Крашенинников С. П. Описанiе земли Камчатки, сочиненное Степаномъ Крашенинниковымъ, Академiи Наукъ профессоромъ в Санктпетербурге при Императорской Академiи наукъ. СПб., 1755. Т. 1. 438 с.; Т. 2. 319 с.
8. Верещагин Н. К. Промысловые животные неолитических племен Камчатки / Н. К. Верещагин, А. И. Николаев // Бюлл. МОИП, отд. биологии, 1979. Т. 84, вып. 5. С. 40-44.
9. Бурчак-Абрамович Н. И. К изучению исторического прошлого авифауны Камчатки / Н. И. Бурчак-Абрамович, Е. Г. Лобков, А. К. Пономаренко // Бюлл. МОИП. отд. биологии. 1987. Т. 92., вып. 3. С. 42-53.
10. Савинецкий А. Б. Промысловая добыча приморских жителей Камчатки / А. Б. Савинецкий, А. В. Пта-шинский // Биология и охрана птиц Камчатки. М. : изд-во «Диалог-МГУ», 1999. Вып 1. С. 109-111.
11. Крылович О. А., Васюков Д. Д., Пташинский А. В. Остеологический материал из археологического памятника острова Верхотурова (северо-восток п-ва Камчатка) / О. А. Крылович, Д. Д. Васюков, А. В. Пташинский // Динамика современных экосистем в голоцене: матер. Российской научн. конф. М. : Изд-во «Товарищество научных изданий КМК», 2006. С. 122-127.
12. Вершинин А. А. Промысел линяющих нырковых селезней в Усть-Камчатском районе // География ресурсов водоплавающих птиц в СССР, состояние запасов, пути их воспроизводства и правильного использования: тез. докл. Всесоюзн. совещ. 1-9 апреля 1965. М., 1965. С. 21-22.
13. Лобков Е. Г. Комментарии (по птицам) // Георг Вильгельм Стеллер. Описание земли Камчатки. Петропавловск-Камчатский: Камч. печ. двор. Кн. изд-во, 1999. С. 240-287.
14. Артюхин Ю. Б. Гнездовая авифауна Командорских островов и влияние человека на ее состояние // Природные ресурсы Командорских островов (запасы, состояние, вопросы охраны и использования). М. : Изд-во Моск. ун-та, 1991. С. 99-137.
15. Барабаш И. И. Командорские острова // Советский Север. 1934. № 4. С. 41-51.
16. Гребницкий Н. А. Командорские острова / Н. А. Гребницкий. СПб., 1902. 41 с.
17. Ильина Е. Д. Островное звероводство / Е. Д. Ильина. М., 1950. 302 с.
18. Кардаков Н. Н. Птичьи базары // Охотник. 1930. Т. 7. № 8. С. 19.
19. Мараков С. В. Млекопитающие и птицы Командорских островов (экология и хозяйственное использование) : автореф. дис. ... канд. биолог. наук / С. В. Мараков. Киров; М., 1964. 321 с.
20. Мараков С. В. Распределение, состояние численности и промысловое использование водоплавающей дичи на Командорских островах // География ресурсов водоплавающих птиц в СССР. Ч. 2. М., 1965. С. 105-107.
21. Мараков С. В. Край непуганых птиц / С. В. Мараков. М., 1966. 117 с.
22. Мараков С. В. Природа и животный мир Командор / С. В. Мараков. М., 1972. 184 с.
23. Прозоров А. А. Экономический обзор Охотско-Камчатского края / А. А. Прозоров. СПб., 1902. 388 с.
24. Сведения о количестве добытой птицы на Командорских островах за 1925 год // ГАКК. Ф. 120. Оп. 1. Ед. хр. № 30. С. 16. (по: Артюхин, 1991).
25. Суворов Е. К. Командорские острова и пушной промысел на них / Е. К. Суворов. СПб., 1912. 324 с.
26. Steller G. W. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. Frankfurt ; Leipzig, 1774. 384 s. + 1 — 71.
27. Стеллер Георг Вильгельм. Описание земли Камчатки. Петропавловск-Камчатский: Камч. печ. двор. Книжн. изд-во, 1999. 287 с. (напечатано по тексту подлинника, сохранившегося в Санкт-Петербургском филиале архива РАН: Ф. 21. Оп. 5. Д. 112. № 82. Л. 172).
28. Волошинов Н. А. Отчет по командировке на Командорские острова в 1884-1985 годах / Н. А. Во-лошинов. Хабаровск, 1886. 90 с.
29. Чичерин Денис. Поданное Прокопьем Лисенковым описание находящимся по акияну-морю от Камчатки островам, и какие на тех островах люди, звери и птицы, и какие у людей против российских с отменою обыкновение, и какое же носят платье, о том значит ниже сего // Русская тихоокеанская эпопея. Экспедиция В. Я. Чичагова и Креницына — Левашова. Хабаровск: Хабаровское книжн. изд-во, 1979. С. 344-349.
30. Дикова Т. М. Археология Южной Камчатки в связи с проблемой расселения айнов / Т. М. Дикова. М. : Наука, 1983, 231 с.
31. Борисов В. И. Как охотились камчадалы // Пойдем ныне по своему отечеству. Сб. историко-краеведческих статей. Петропавловск-Камчатский: Издат-Бланк, 2005. Вып. 3. С. 10-12.
32. Пономаренко А. К. Древняя культура ительменов Камчатки / А. К. Пономаренко. Петропавловск-Камчатский: Изд-во «Оперативная полиграфия», 2000. 312 с.
33. Диков Н. Н. Древние культуры Северо-Восточной Азии / Н. Н. Диков. М. : Наука, 1979. 352 с.
34. Полевой Б. П. Новое об открытии Камчатки. Часть первая / Б. П. Полевой. Петропавловск-Камчатский: Камч. печ. двор. Книжн. изд-во, 1997. 159 с.
35. Атласов Владимир. «Скаска» казачьего пятидесятника Владимира Атласова о его походе на Камчатку в 1697 г. // Русская тихоокеанская эпопея. Новое «государство — отчина — камчатская и курильская землица». Хабаровск. : Хабаровское книжн. изд-во, 1979. С. 106-112.
36. Бианки В. Л. Отчет о командировке в Камчатку в 1908 году // Изв. Императ. Акад. Наук, 1 (6). СПб., 1909. С. 23-52.
37. Аверин Ю. В. Зоогеографический очерк Камчатки // Бюлл. МОИП, отд. биол. 57 (5). 1957. С. 29-37.
38. Портенко Л. А. Очерк фауны птиц Корякского нагорья // Проблемы орнитологии. Львов, 1964. С. 57-66.
39. Лобков Е. Г. Камчатка как локальный центр формообразования у птиц // Биология и охрана птиц Камчатки. КИЭП ДВО РАН. М. : Диалог-МГУ, 1999. Вып. 1. С. 5-23.
40. Лобков Е. Г. Птицы Камчатки (география, экология, стратегия охраны) : диссерт. в виде научного доклада на соиск. уч. степени докт. биолог. наук. М. : МПГУ. 2003. 60 с.
41. Stejneger L. Results of ornithological explorations in the Commander Islands and in Kamchatka // Bull. U. S. Nat. Museum, n. 9. Washington, 1885. 382 pp.
42. Pallas P. S. Zoographia Rosso-Asiatica / P. S. Pallas. Vol. 1 (568 pp.), 2 (374 pp.), 3 (428 pp.). Petropoli: 1811-1813.
43. Steller G. W. Topographische und physikalische Beschreibung der Beringinsel, welche im Ostlichen Weltmeer an der Kuste von Kamtschatka liegt / G. W. Steller // Neue Nordische Beytrage. Bd. 2, 1781. Ss. 255-301.
44. Steller G. W. Reise von Kamtschatka nach America mit dem Commandeur — Capitan Bering / G. W. Steller SPb. 1793. 133 s.
45. Ваксель С. Вторая Камчатская экспедиция Витуса Беринга / С. Ваксель. М. ; Л., 1940. 175 с.
46. Иогансен Г. Х. Птицы Командорских островов // Тр. Томск. ун-та. Томск, 1934. Т. 86. С. 222-266.
47. Pennant Th. Arctic Zoology. London: printed by Henry Hughs, 1785. Vol. II, Class II. Birds, Pp. 188-586 + index.
48. Бианки В. Л. Птицы Камчатки: рукопись / В. Л. Бианки. С. 273-792. Хранение: лаборатория орнитологии Зоологического ин-та РАН (Санкт-Петербург).
49. Сарычев Г. А. Путешествие по северо-восточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану и т. д. с 1775 по 1793 гг., Чч. 1-2. СПб. : Морская типография (цитируется по изданию 1952 г. М. : Географгиз. 325 с.).
50. Stresemann E. Dr. C. H. Mercks ornithologische Aufzeichnungen wahrend der Billingsschen Expedition von Ochotsk nach Alaska (1787-1791) / E. Dr. Stresemann // Zoologische Jahrbucher. Abteilung 3. Jena. 1948-1950, Bd. 78. Pp. 97-132.
51. Kittlitz F. Denkwurdigkeiten einer Reise nach dem Russischen America, nach Mikronesien und durch Kamtschatka / F. Kittlitz. Bd. I — II. Gotha. 1858. 459 s + XIII.
52. Temminck C. J. et Laugier M. Nouvean recueil de planches coloriees d, Oiseaux / C. J. Temminck. 1838. Paris. v. III (Text). planche 583. fig. 2. 358 p.
53. Степанян Л. С. О номенклатуре подвидов аспидной овсянки — Emberiza variabilis Temm., 1835 (Aves, Emberizidae) // Зоологич. журнал. Т. 58. Вып. 12. 1979. С. 1894-1896.
54. Нечаев В. А. Птицы острова Сахалин / В. А. Нечаев. Владивосток, 1991. 747 с.
55. Вениаминов И. Записки об островах Уналашкинского отдела. Ч. 2 / И. Вениаминов. СПб., 1840. 409 с.
56. Dybowski B. Remarques sur les oiseaux du Kamtschatka, et des iles Comandores // Bulletin de la Societe Zoologique de France. Paris. 1883. V. 8. Pp. 351-370.
57. Taczanowski L. Liste des oiseaux recueillis par le dr. Dybowski au Kamtschatka et dans les iles Comandores. // Bulletin de la Societe Zoologique de France. Paris, 1882. V. 7. Pp. 384-398.
58. Taczanowski L. Liste supplementaire des oiseaux recueillis par le Dr. Dybowski au Kamtschatka et aux iles Comandores // Bulletin de la Societe Zoologique de France. Paris, 1883. v. 8. Pp. 329-347.
59. Dybowski B., Taczanowski L. Liste des oiseaux du Kamtschatka et des iles Comandores / B. Dybowski, L. Taczanowski // Bulletin de la Societe Zoologique de France. Paris, 1884. V. 9. Pp. 145-161.
60. Taczanowski L. Faune ornithologique de la Siberie orientale (Pt. 1-2). Memories de l, Academie imperiale des sciences de St.-Petersbourg / L. Taczanowski. SPb, 1891-1893. VII ser., t. 39, 1278 pp.
61. Тачановский В. Критический обзор орнитологической фауны Восточной Сибири / В. Тачановский. Варшава: Типография К. Ковалевского. 1877. 88 с.
62. Stejneger L. Diagnosis of new species of birds from Kamtschatka and the Commander Islands // Proceed. Biol. Soc. V. 2. Washington, 1885. Pp. 97-99.
63. Stejneger L.. Diagnosis of the kamtschatkan three-toed woodpecker (Picoides albidior) // Proceed. U. S. Nat. Museum, 1888. V. 11. Washington, 1889. P. 168.
64. Stejneger L. Dendrocopos purus, a new species of woodpeckers from Kamchatka // Auk, January 1884. V. 1 (1). 1884. Pp. 35-36.
65. Ridgway R. Description of some Birds, supposed to be undescribed from the Commander Islands and Petropaulowski, collected by Dr. Leonard Stejneger // Proceed. U. S. Nat. Museum. V. 6, 1883. Pp. 493-502.
66. Stejneger L. Revised and annotated catalogue of the birds inhabiting the Commander Islands // Proceed. U. S. Nat. Museum. V. 10. 1888. Pp. 117-145.
67. Stejneger L. The Russian fur — seal islands / L. Stejneger. Washington, 1896. 148 Pp.
68. Stejneger L. Ross, s gull (Rhodostethia rosea) on Bering Island // Auk. V. 15 (2). 1898. P. 183.
69. Stejneger L. Notes on the northern Palaearctic Bullfinches // Proceed. U. S. Nat. Museum. 1887. V. 10, 1888. Pp. 103-110.
70. Stejneger L. On the systematic name of the kamtschatkan and Japanese carrion crow // Proceed. U. S. Nat. Museum, 1887. V. 10. 1888. Pp. 320-321.
71. Stejneger L. Review of Japanese birds. VIII. Nutcracker (Nucifraga caryocatactes macrorhynchos) // Proceed. U. S. Nat. Museum, 1888. V. 11. 1889. Pp. 425-432.
72. Stejneger L. Contribution to the history of Pallas, s Cormorant // Contributions to the natural history of the Commander Islands / L. Stejneger, F. A. Lucas : Proceed. U. S. Nat. Museum. V. 12. 1889. Pp. 83-88.
73. Lucas F. A. Description of some bones of Pallas, s Cormorant (Phalacrocorax perspicillatus) // Contributions to the natural history of the Commander Islands / L. Stejneger, F. A. Lucas : Procced. U. S. Nat. Museum. V. 12, 1889. Pp. 88-94.
74. Плеске Ф. Д. О Carbo perspicillatus. Сообщение на заседании Академии Наук 25 сентября 1890 г. // Записки Акад. Наук, 63. 1890. С. 216-217.
75. Плеске Ф. Д. Кости Phalacrocorax perspicillatus // Ежегодник Зоол. Музея Импер. Акад. Наук, 1. 1896. С. 1-2, X.
76. Lucas F. A. Contributions to the natural history of the Commander Islands, XI. The Cranium of Pallas, s Cormorant // Proceed. U. S. Nat. Museum, 18, 1895. С. 717-719.
77. Пантелеев А. В. История изучения четвертичных птиц азиатской части России и Монголии // Русский орнитологич. журнал. Экспресс-вып. 72. 1999. Р. 3-17.
78. Пантелеев А. В. Ископаемые птицы из пещеры Близнец (Южный Сихотэ-Алинь) и ландшафтно-климатические условия их обитания в голоцене / А. В. Пантелеев, Э. В. Алексеева // Русский орнитологич. журнал. Экспресс-вып. 2. 1993. С. 133-148.
79. Gullemard F. H. The Cruise of the Marchesa to Kamtschatka and New Guinea with notices of Formosa, liu-kiu, and various Islands of the Malay Archipelago / F. H. Gullemard. V. 1 (284 pp + VII-XVII); v. 2 (399 pp + V-XV). London : John Murray, 1886.
80. Rosenberg H. Die Vogel von Kamtschatka. Except aus: The Cruise of the Marchesa to Kamtschatka and New Guinea by F. H. H. Guillemard. London, 1886 // Mitteilunger der Ornithologischen Vereinis in Wien, Jg. 11. N. 9. 1887. P. 132.
81. Богданов М. Перечень птиц Российской Империи (Conspectes avium Imperiale Rossici). Fasciculus I (1). СПб., 1884. 121 с.
82. Мензбир М. А. Птицы Тихоокеанского побережья Сибири по материалам, собранным д-ром Н. В. Слюниным // Слюнин Н. В. Охотско-Камчатский край. Естественно-историческое описание. Т. 1. СПб. : Тип. А. С. Суворина, 1900. С. 341-353.
83. Слюнин Н. В. Охотско-Камчатский край / Н. В. Слюнин. Ч. 1-2. Спб., 1900. С. 6-24.
84. Barret-Hamilton G. E. On birds from Kamchatka // Bull. of the British ornithol. Club. V. VII, n. 53. London, 1898. P. 46.
85. Barret-Hamilton G. E. Nucifraga kamtschatkensis, sp. n. // Bull. Of the British ornithol. Club. V. VII, n. 53. Lobdon, 1898. P. 46.
86. Barret-Hamilton G. E. A visit to Karaginski Island, Kamchatka / G. E. Barret-Hamilton, H. O. Jones // Geogr. Journ. XII. 1899. P. 280.
87. Barret-Hamilton G. E. Notes on the Birds observed during Three visits to Kamchatka in 1896 and 1897 // Ibis. V. 6, ser. 7. 1900. Pp. 271-298.
88. Clark A. H. Characteristic Kamchatkan birds // Auk. V. 24, n. 3. Cambridge, Mass., 1907. Pp. 278-280.
89. Clark A. H. The Birds collected and observed during the cruise of the U. S. Fisheries Steamer «Albatross» in the North Pacific ocean, and in the Bering, Okhotsk, Japan, and Eastern seas, from April to December, 1906 // Proceed. U. S. Nat. Museum. V. 38. Washington, 1910. Рp. 25-74.
90. Reichenow A. Vogel (aus Kamtschatka, Alaska und den Aleuten) in Niedeck P. // Kreuzfahrten in Beringmeer. Berlin, 1907. Pp. 248-252.
91. Бианки В. Отчет о командировке в Камчатку в 1908 году // Известия Императ. Академии Наук. № 1, сер. VI. СПб., 1909. С. 23-52.
92. Бианки В. Л. Краткий обзор авифауны Командорских островов // Ежегодник Зоол. Музея Академии Наук. Т. 14. 1909. С. 48-76.
93. Bergman S. Zur Kenntnis Nordostasiatischer Vogel. Ein Beitrag zur Systematic, Biologie und Verbreitung der Vogel Kamtschatkas und der Kurilen. Stockholm, 1935. 268 pp.
94. Шмидт П. Ю. Работы зоологического отдела на Камчатке в 1908-1909 гг. Камчатская экспедиция Ф. П. Рябушинского. Зоолог. отд. Вып. 1. М., 1916. 432 с.
95. Комаров В. Л. Путешествие по Камчатке в 1908-1909 гг. // Изб. соч. Т. VI. М. ; Л. : Изд. АН СССР, 1950. 525 с.
96. Насонов Н. В. Зоологические коллекции, собранные Гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана на «Таймыре» и «Вайгаче» в 1910-1915 гг. и представленные Зоологическому музею Импер. Академии Наук // Изв. Импер. Академии Наук. СПб., 1916.
97. Старокадомский Л. М. Пять плаваний в Северном Ледовитом океане, 1910-1915 / Л. М. Старо-кадомский. М., 1959.
98. Brooks S. Notes on Birds from East Siberia and arctic Alaska // Bulletin of the Museum of Comporative Zoology at Harvard College. V. 59, n. 5. Cambridge, Mass., 1915. Pp. 361-413.
99. Малэс Р. В стране охоты и вулканов. Путешествие и приключения на Камчатке / Р. Малэс. Хабаровск; Благовещенск: Изд. «Книжное дело», 1928. 68 с.
100. Laing H. M. Birds collected and observed during the Cruise of the Thiepval in the North Pacific, 1924 // Canada Departament of Mines. Victoria Memorial Museum. Mus. Bull., n. 40, biolog. ser., n. 9, November. Ottawa, 1925. Pp. 1-43.
101. Воробьев К. А. К орнитофауне Камчатки // Урагус (журнал Сибирского орнитологич. об-ва, Томск), № 1. Кн. VI. 1928. С. 26.
102. Бутурлин С. А. Птицы острова Медного // Птицеведение и птицеводство. 1913. Т. 4. вып. 2, С. 79- 94; вып. 3, С. 169-181.
103. Житков Б. М. К орнитофауне Командорских островов / Б. М. Житков, С. Г. Штехер // Орнитологич. вестник. № 4. 1915. С. 290-310.
104. Hartert E. The Birds of the Commander Islands // Novit. Zool. 1920. V. 27, n. 1. Pp. 128-158.
105. Johansen H. Revised list of the birds of the Commander Island // Auk, 1961. V. 78, n. 1. Pp. 44-56.
106. Белопольский Л. О. К орнитофауне северо-восточной части полуострова Камчатка / Л. О. Бело-польский, Е. Н. Рогова // Бюлл. МОИП, отд. биологический. 1947. Т. 52. Вып. 2. С. 39-50.
107. Портенко Л. А. Фауна Анадырского края. Птицы // Тр. НИИ полярного земледелия, животноводства и промыслового хозяйства. Л. : Изд-во Главсевморпути, 1939. Ч. 1 (211 с.); Ч. 2 (198 с.).
108. Емельянов А. А. Очерк исследований наземных животных Дальнего Востока // Вестник Дальневост. филиала АН СССР. Т. 27.
109. Шнакенбург Н. Б. Нымыланы — кэрэки // Советский Север. 1939. № 3.
110. Аверин Ю. В. Наземные позвоночные Восточной Камчатки // Тр. Кроноцкого гос. заповедника. М., 1948. Вып. 1. 223 с.
111. Аверин Ю. В. Каменный глухарь на Восточной Камчатке // Охрана природы (№ 5). М., 1948. С. 5- 10.
112. Аверин Ю. В. Массовая гибель зимующих уток на южной Камчатке // Природа. 1948. № 2. С. 65-66.
113. Аверин Ю. В. Второй случай нахождения бурого буревестника в СССР / Ю. В. Аверин, Д. М. Пояр-ков // Природа. 1947. № 7. с. 72 — 73.
114. Аверин Ю. В. Зоогеографический очерк Камчатки // Бюлл. МОИП. Отд. биологический. Т. 57. Вып. 5, 1957. С. 29-37.
115. Аверин Ю. В. Птицы Камчатского полуострова: автореф. ... докт. биолог. наук. Л.: Зоологич. ин-т АН СССР, 1958. 22 с.
116. Волков М. Г. Новые сведения по птицам Корякской земли / М. Г. Волков, Г. П. Дементьев // Тр. Центрального бюро кольцевания. М., 1948. Вып. 7. С. 28-34.
117. Гурвич И. С. Корякский национальный округ / И. С. Гурвич, К. Г. Кузаков. М. : Изд-во АН СССР, 1960.

Лобков Е. Г. Ранняя история изучения птиц Камчатки // «Камчатка: события, люди» : материалы XXV Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2008. — С. 137-154.