Андрей Иванович Кузьмин (Кузмин, Козмин) никогда не был на Камчатке, но его имя связано с ней самыми тесными узами, потому что именно он строил пакетботы «Св. Петр» и «Св. Павел», которые дали название Петропавловску и стали символом города. В апреле 2008 г. исполнилось 300 лет с того дня, когда он начал учиться, чтобы потом стать судостроителем, но биографии мастера до сих пор не существовало. Она написана и публикуется впервые.
Родился будущий строитель морских судов, видимо, в самом конце XVII в. в усадьбе Трегачев Осиновецкого стана Костромского уезда Московской провинции, где находились «деревня и дере-венька», доставшиеся ему от отца (1). Состояли они всего из пяти дворов, но там жили и были похоронены его родители. Как и большинство офицеров и штурманов Второй Камчатской экспедиции, Андрей Иванович получил образование в Школе математических и навигацких наук, которая находилась в Москве в Сухаревой башне. Он был зачислен туда 1 апреля 1708 г. (2) из недорослей, прошел все ступени обучения — арифметику, геометрию, тригонометрию, навигацию плоскую, навигацию меркаторскую, диурнал (ведение журнала), сферическую тригонометрию, астрономию и географию и к 1713 г. был готов к практической работе. Отлучался из Школы он один только раз, в 1712 г., когда узнал, что помещик усадьбы разорял его крестьян и даже держал их в тюрьме (3). Отпущенный в свою деревню с разрешения адмирала Ф. М. Апраксина «для управления нужд» Кузьмин в указанный срок возвратился в Москву и продолжил учебу.
В 1715 г. способный ученик был отправлен в Англию обучаться шлюпочному делу (4) и в 1723 г. возвратился в Россию. 19 августа 1724 г. он был назначен к строению ботов «голландского манера»" (5), а 5 сентября того же года «по силе именного его величества указа» от 3 сентября последовал указ Адмиралтейств-коллегии «отправить от Адмиралтейства на Олонецкую верфь ботового и шлюпочного дела обучавшегося в Англии мастера Андрея Кузьмина и велеть быть ему там до окончания пакетботного дела» (6), так как другой мастер «такою манерою оных делать, как ныне строятся, не обучался (7). К 16 июля 1726 г. четыре пакетбота были построены и отправлены в Петербург, два спущены на воду и еще два достраивались на стапелях (8). Кузьмин получил указ немедленно вернуться в Петербург (9) и находиться в Адмиралтействе. 10 апреля 1729 г. ему было повелено строить только боты (10).
В январе 1733 г. производился набор личного состава во Вторую Камчатскую экспедицию. 31 января Контора над верфями и строениями вместе с В. Берингом и М. Шпанбергом «избирала» состав специалистов для строительства судов экспедиции. Первым был назван мастер шлюпочного и ботового дела А. Кузьмин (11). 6 февраля 1733 г. М. Шпанберг представил в Адмиралтейств-коллегию список из десяти человек, которые под его командой должны были первыми отправиться в Сибирь. В числе их был и Кузьмин (12). 14-го числа он просил Адмиралтейств-коллегию выдать им требующиеся для посылки в Камчатскую экспедицию чертежи дубель-шлюпки и припасы (13). Все необходимое было получено, и 23 февраля первая группа участников экспедиции покинула столицу Российской империи.
2 апреля 1733 г. прибыли в Тобольск, затем реками Иртышем, Обью и Кетью добрались до Маковского острога, оттуда приехали в Енисейск, а потом в Илимск. 11 октября 1733 г. Шпанберг отправил Кузьмина со 120 человеками на подводах из Илимска до р. Муки, где ему было приказано найти два дощеника и плыть на них по этой реке до р. Лены и по Лене до Якутска. Годных дощеников не нашлось, и отряд поехал до Усть-Кута, куда благополучно прибыл 15 октября. «Токмо, — доносил А. Кузьмин Шпанбергу, — чрез волоки перебирались за неудобным путем, за великими кочками и каменьями, а по рекам за полыньями с немалым трудом, так что в иных местах выпрегали лошадей и сани перевозили люди на себе, а водою плыть не можно, понеже как Мука, так и Лена реки уже давно стали». От Усть-Кута отправились сухим путем до Киренского острога, но необходимость заставила их остановиться в с. Сполошном. В отряде было много тяжелобольных, которые не только не могли сами идти, но и на лошадях везти их было невозможно. Кузьмин решил дождаться Шпанберга (14). Приехавший капитан распорядился при «Сполошном лугу» под присмотром шлюпочного мастера валить лес: 500 лиственничных бревен для строительства в Якутске судов и 350 бревен для постройки амбаров (15).
Весной 1735 г. отправились реками до Юдомского Креста. Отсюда Шпанберг с частью команды уехал вперед и уже 1 октября прибыл в Охотск. Другая часть команды осталась зимовать у Креста, в том числе и Кузьмин. Только 3 января 1735 г., получив на дорогу 1 пуд 30 фунтов муки, он выехал в Охотск, где начались работы по поискам и заготовке леса, годного для строительства судов. Двигались они медленно, так как лес нашли только на Кухтуе, таскали его на берег, а затем сплавляли до устья р. Охоты. Постоянно не хватало людей. Однако несмотря на все трудности 4 июля 1735 г. «заложили бот аглинской и начали строить, а не голландской препорции, длиною и шириною, как показано от Коллегии, понеже по усмотрению моему, — доносил Шпанберг начальнику экспедиции, — аглинской препорции бот здесь, в морском плавании, будет способнее плоскодонного, ибо море везде имеет места глубокие, а плоскодонные голландские боты строятся для проходу через мелкие места». На документе имеется помета: «Оной бот от топорной работы вышел мая по 1-е число 1736 г., строен 9 месяцев и 26 дней» (16). Это была бригантина «Архангел Михаил», первое судно, построенное А. И. Кузьминым для Второй Камчатской экспедиции. Именно оно стало флагманским судном, на котором М. П. Шпанберг во главе отряда судов совершил плавание вдоль Курильских о-вов в Японию.
24 апреля 1737 г. в Охотск прибыл А. И. Чириков и потребовал от Шпанберга мастера Кузьмина и людей, чтобы готовить лес для строительства пакетботов, но тот отказал, заявив, что такого ордера не имеет: еще не были достроены суда для японского вояжа. Наконец, к июлю 1737 г. бригантина была достроен, «а стоит на берегу между жила и от жаров розсыхаетца, а понеже есть и от огня не без опасения». И хотя Беринг еще не прибыл в Охотск из Иркутска, было решено спустить его на воду «и при спуске, воздав всемилостивому Богу молебное благодарение стрельбою из пушек, именовать оное судно «Михаилом Архангелом», — говорится в определении «управления» Камчатской экспедиции от 7 июля 1737 г., подписанном Шпанбергом (17). 19 июля спустили на воду дубель-шлюпку и назвали ее «Надежда». Бригантин был длиной по килю 53 фута, через штевень — 60 футов, шириной 18 футов, глубина интрюма 7,5 фута. Оснастка гукора: одна мачта, паруса: гротзейль, топсель и кливер. Дубель-шлюпка: длина киля 60 футов, через штевень — 70 футов, ширина 17 футов, глубина интрюма 5 футов. Оснастка: 3 мачты, паруса, грот, фок, топсель, кливер и бизань (18). Суда были построены, но отправляться в плавание было уже поздно, вояж к берегам Японии отложили до 1738 г. Перед выходом отряда судов в далекий путь, ставший историческим, 14 июня 1738 г. на флагманское судно «Архангел Михаил» прибыл капитан-командор В. Беринг и все офицеры, «и кушали хлеба за здравие ея императорского величества, того ради палили из 5 пушек 2-х фунтовых» (19), — говорится в документе. Событие было действительно исключительное: в плавание уходили первые суда Второй Камчатской экспедиции, первые суда, построенные мастером А. И. Кузьминым. 18 июня отряд покинул Охотск.
12 ноября 1737 г. в Охотске заложили два пакетбота, предназначенные для плавания к берегам Америки. Строительство шло долго и трудно. Задерживали его недостаток леса и нехватка людей. Влияла на работу строителей и напряженная, нервозная обстановка в Охотске. С приезда в острог в 1737 г. В. Беринга и начальника Охотского правления Г. Г. Скорнякова-Писарева между ними постоянно возникали конфликты. Скорняков писал бесконечные жалобы Берингу на его подчиненных и доносы в Сибирский приказ на Беринга и Шпанберга. Особенно обострилась обстановка в 1740 г., когда судостроители прилагали все силы, чтобы поскорее завершить затянувшуюся постройку пакетботов. Охотский острог к тому времени четко разделился на два лагеря: слобода Второй Камчатской экспедиции располагалась ближе к морю и устью Охоты, а слобода Охотского правления — дальше по течению реки. У каждой слободы были свои плотбища. Маленький домик Кузьмина находился совсем рядом с плотбищем экспедиции. Мастера, видимо, не волновала бурлившая в остроге жизнь, его имя не встречается ни в жалобах, ни в доносах, он целиком был занят работой и регулярно докладывал Берингу о ходе строительства. Только весной 1740 г. приступили к оснастке судов, 29 июня спусили на воду один пакетбот и назвали «Св. Петр», а 2 июля второй, получивший имя «Св. Павел» (20). 6 августа 1740 г. постройка судов была окончательно завершена, и через месяц они вышли из Охотска на Камчатку. Им суждено было открыть берега северо-западной Америки и навсегда войти в историю (строительству и судьбе пакетботов посвящена отдельная статья).
После ухода основной части экспедиции в Охотске за командира остался лейтенант В. Вальтон, англичанин на русской службе, командир дубель-шлюпки «Надежда», совершивший вместе со Шпанбергом плавание в Японию. Ему было поручено заготовить лиственничный лес и построить дубель-шлюпку длиной в 70 футов, шириной 18 и глубиной интрюма 6 футов 2 дюйма. Для постройки судна в Охотске был оставлен и Андрей Иванович Кузьмин (21).
15 февраля 1742 г. Вальтон ушел в плавание с отрядом Шпанберга, Чириков не пришел еще с Камчатки, а судьба Беринга была неизвестной, и на несколько месяцев командиром экспедиции в Охотске стал Андрей Иванович (22). 19 августа 1742 г. А. И. Чириков, приехавший в Якутск, получил письмо Кузьмина, который писал, что живет в Охотске «втуне, а которое де судно, бот для встречи приходящих с моря к Охоцку судов, по ордеру господина капитана Вальтона, им, Козминым строится..., токмо де ныне за неимением лесу достроить ему нечем. К тому же де глазами стал темен, и ежели де повелено будет впредь суда строить, то де он по чертежам совершенно действовать не может, и опасно де, чтоб от недосмотрения в чертежах какой бы погрешности не учинил». Андрей Иванович полагал, что начатое судно может достроить «обретающийся при охоцком правлении» ластовых судов мастер Макар Ругачев. Кузьмин просил отпустить его в Петербург или Якутск «до указу». 23 августа Чириков сообщил об этом Шпанбергу и высказал свое мнение: если Беринг осенью в Охотск не вернется и Шпанбергу Кузьмин не нужен, то его можно отпустить в Якутск. Шпанберг не возражал, и в сентябре мастер выехал в Якутск (23).
19 октября 1742 г. он написал доношение императрице Елизавете Петровне, в котором говорилось, что он в 1733 г. послан в Камчатскую экспедицию, в Охотске построил для Беринга два судна и для Шпанберга три. «А в нынешнем 1742 году, — писал мастер, — никаких морских судов при том Охоцком порте ни по чьим их господ капитанов ордерам впредь строить мне не повелено, и живу ныне при Якуцку городе в команде у вышепоминаемаго капитана господина Шпанберха ни у каких дел. А ныне пришел я, нижайший, в глубокую старость и дряхлость, и глазами моими весьма стал незрителен, не токмо что обстоятельно какое морское судно построить, но и абрасу их не мог обрисовать за недозрением очей моих». Он просил отставить его от судового строения и разрешить вернуться в Санкт-Петербург (24). А ведь было ему тогда не больше 50 лет!
В марте 1743 г., когда Шпанберг уехал в Охотск, в Якутске «для отправления экспедичных дел» остался Кузьмин. 30 марта, перед самым отъездом, Шпанберг оставил ему инструкцию, в которой, в частности, писал: «П. 7... в бытность вашу здесь, при Якуцку, в вышеписанном отправлении в посторонние, кроме экспедичных дел, дела ж отнюдь не вступать и никому никаких обид и разорений и напрасных нападениев не чинить, но токмо в порученном вам деле поступать с крайним прилежанием без упущения» (25).
Экспедичными делами Кузьмин ведал с 30 марта по 30 мая 1743 г. и ежедневно вел «Журнал содержащим в команде господина ботового и шлюпочного дела мастера Козмина отдающим приказам и о исполнении и о прочем» (26). Никаких серьезных событий в это время в Якутске не происходило, и главной заботой мастера были обеспечение дозорной службы и поведение команды экспедиции, поэтому чаще всего встречаются такие записи: «1. Чтоб завтрашнего числа служители ходили в церковь Божию Богу молиться. 2. По исходе церковнаго пения гуляли тихо и смирно».
В начале 1744 г. Андрей Иванович снова был послан в Охотск для освидетельствования бота, заложенного Вальтоном, а затем ему было поручено с необходимыми ему адмиралтейскими и сибирски-ми плотниками оставаться в Охотске для починки и приведения в готовность дубель-шлюпки «Надежда». По исправлении он должен был передать судно охотскому командиру В. Ртищеву и со всеми людьми ехать в Якутск. 19 апреля 1744 г. Кузьмин рапортовал Шпанбергу, что работа окончена, и он может выехать из Охотска (27).
К тому времени по указу Сената от 26 сентября 1743 г. Вторая Камчатская экспедиция была прекращена, и вся команда собралась в Томске. Сюда приехал и Андрей Иванович Кузьмин, здесь он провел последние месяцы своей нелегкой жизни. Он скончался в Томске 20 декабря 1744 г. Его вещи, как обычно, были тщательно описаны и составлен реестр. Мастер был достаточно состоятельным человеком, в реестре указаны золотые и серебряные вещи: кольца, перстни с камнями, пряжки, чарки, ложки, много одежды, книги и др. Видимо, он любил покурить, так как в реестре значатся разные табакерки: две серебряные, черепаховая, медная, четыре глиняные китайские, костяная, «финифтяная с серебряной крышкой». По традиции вещи были распроданы всем желающим, а полученные деньги — 167 руб. 12 коп. — пошли в кассу экспедиции (28). Помимо вещей и денег, в пожитках А. Кузьмина были три шнурованные книги, которые по просьбе А. И. Чирикова были посланы ему в Енисейск «для справок». В эти книги мастер записывал, сколько леса пошло на строительство пакетботов. Кроме того, среди вещей были 9 разных связок чертежей и писем, возможно, среди них находились и чертежи пакетботов, которые до сих пор нигде не обнаружены. Эти связки вручили за баталера Андрею Баженову. Он был из якутских служилых людей, баталерской должности уже не исполнял и был отпущен в Якут-скую воеводскую канцелярию (29). Где затерялись письма и, главное, чертежи, осталось неизвестным.
Долгое время оставшаяся в Петербурге семья не знала о судьбе Андрея Ивановича, а он ничего не знал о ней. Еще 17 марта 1743 г. Шпанберг получил указ из Адмиралтейств-коллегии, в котором повелевалось сообщить «о всех служителях, которые из дворян, хотя были еще не в рангах». Шпанберг ответил, что в экспедиции таких всего пять человек, «как сами о себе каждый сказками объявили». Среди них был и А. И. Кузьмин, который в своей «сказке» написал, где он родился, но «фамилия де его в герольдии записана ль или нет, о том он не известен. А детей после отъезда его сюда родился у него один сын, а жив ли или умре, о том он не знает» (30). (Отметим, что еще 6 сентября 1723 г. он был включен в список, представленный в Коллегию геральдических дел как происходивший из дворян (31).)
Сын Андрея Ивановича Михаил был жив и в 1761 г. значился «отставным Академии учеником» (32) . Сведения о смерти мастера не скоро дошли до Петербурга и, вероятно, еще дольше дожидались решения Адмиралтейств-коллегии. Только 30 апреля 1756 г. она постановила послать указ Обер-сарваерской конторе «о выдаче умершего ботового и шлюпочного дела мастера Андрея Козмина жене его вдове Василисе Петровне заслуженного и вдовского жалования» (33). Вдовой и сыном деньги были получены.
По-разному сложилась судьба судов, построенных А. И. Кузьминым. Все они были сделаны надежно и отличались высоким качеством, но плавание в Тихом океане всегда таило опасность, как и неизведанные еще берега, рифы и мели. В 1741 г. несчастье постигло пакетбот «Св. Петр» у берегов острова, позднее названного именем Беринга, в 1744 г. был сдан Охотскому порту «Св. Павел». По сведениям Ф. Ф. Веселаго, «Архангел Михаил» в 1753 г. разбился в 70 верстах от Гижиги, а дубель-шлюпка «Надежда» в том же году на курильской кошке (34) , «Св. Иоанн» (дата закладки неизвестна) в 1742 г. получил течь, заделать которую не удалось (35). Долго и надежно служил на Тихом океане построенный в 1728 г. Ф. Ф. Козловым на Камчатке и отремонтированный в 1739 г. в Охотске А. И. Кузьминым бот «Св. Гавриил». Он был разобран в 1755 г. (36).
1. РГАВМФ. Ф. 216. Оп. 1. Д. 99. Л. 118.
2. Там же. Ф. 176. Оп. 1. Д. 53. Л. 741 об.
3. Там же. Л. 741.
4. Материалы для истории русского флота (МИРФ). СПб., 1866. Ч. III. С. 109.
5. РГАВМФ. Ф. 212. Указы. Отдел III. Д. 1. Л. 144.
6. МИРФ. СПб., 1867. Ч. IV. С. 671.
7. Там же. С. 667.
8. Там же. СПб., 1875. Ч. V. С. 235-236.
9. Там же. С. 349.
10. РГАВМФ. Ф. 212. Оп. 3. Д. 94. Л. 72 об., 73.
11. Там же. Ф. 138. Оп. 1. Д. 22. Л. 18.
12. Русские экспедиции по изучению северной части Тихого океана в первой половине XVIII в. М., 1984. С. 134.
13. РГАВМФ. Ф. 212. Оп. 3. Д. 140. Л. 158 об., 159.
14. Экспедиция Беринга. М., 1941. С. 212-214.
15. РГАВМФ. Ф. 216. Оп. 1. Д. 6. Л. 333.
16. Там же. Д. 96. Л. 28 об.
17. Там же. Д. 25. Л. 340.
18. Там же. Л. 339 об.
19. Там же. Д. 31. Л. 285.
20. Экспедиция Беринга. С. 163.
21. РГАВМФ. Ф. 216. Оп. 1. Д. 37. Л. 55.
22. Там же. Д. 117. Л. 419.
23. Там же. Л. 360-364.
24. Там же. Л. 406, 406 об.
25. Там же. Д. 99. Л. 143, 149 об., 151 об.
26. Там же. Д. 53. Л. 864-875 об.
27. Там же. Д. 55. Л. 50-51, 75, 90.
28. Там же. Д. 61. Л. 101-103 об.
29. Там же. Л. 112, 155, 157.
30. Там же. Д. 99. Л. 117.
31. Там же. Ф. 212. Оп. 11. Д. 271. Л. 97 об.
32. Там же. Оп. 3. Д. 466. Л. 32 об., ЗЗ.
33. Там же. Д. 403. Л. 129.
34. Список русских военных судов с 1668 по 1860 г. СПб., 1872. С. 716-719.
35. Русские экспедиции... С. 257.
36. Список русских военных судов... С. 722-723.
Федорова Т. С. Андрей Иванович Кузьмин — строитель пакетботов // «Камчатка: события, люди» : материалы XXV Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский, 2008. — С. 247-250.